С давних времён среди представителей высшей российской аристократии находились меценаты, способствовавшие развитию отечественного искусства. Их деятельность дала возможность раскрыться многим народным талантам, способствовавшим подъёму на новый уровень духовной жизни страны. Среди них был и граф Николай Петрович Шереметев, биография которого стала основой для написания этой статьи.

Наследник несметных богатств

Николай Петрович Шереметев родился 9 июля 1751 года. Волею судьбы он стал наследником одного из богатейших и знатнейших дворянских родов России. Его отец - Пётр Борисович, глава рода Шереметевых - стал обладателем одного из самых больших состояний в стране, выгодно женившись на дочери видного государственного деятеля, канцлера России - князя А. М. Черкасского.

В своё время он был широко известен как меценат и покровитель искусства. В принадлежавших Петру Борисовичу и Москвы хранились ценнейшие коллекции живописи, фарфора и ювелирных изделий. Однако его главную славу составлял домашний театр, представления которого не гнушались посещать порой даже члены царствовавшего Дома.

Воспитываясь в семье, где сценическое искусство воспринималось как одно из высших проявлений духовности, его сын Николай с ранних лет полюбил сцену и в возрасте 14 лет уже дебютировал, исполняя партию бога Гименея. Вместе с ним в спектаклях отцовского театра принимал участие и его друг - наследник престола цесаревич Павел.

Заграничный вояж молодого графа

В 1769 году Николай Петрович Шереметев отправился в Европу, где, как представитель знатнейшего и богатейшего российского рода, был представлен при дворах Франции, Пруссии и Англии. Завершил он своё путешествие в Голландии, где поступил в одно из наиболее престижных учебных заведений того времени - Лейденский университет.

Но не одним академическим дисциплинам посвящал своё время молодой граф. Вращаясь в высших кругах европейского общества, он лично познакомился со многими передовыми людьми той эпохи, среди которых были знаменитые композиторы Гендель и Моцарт. Кроме того, воспользовавшись случаем, Николай Петрович основательно изучил театральное и балетное искусство, а также усовершенствовался в игре на фортепиано, виолончели и скрипке - инструментах, владению которыми обучался с детства.

Отъезд в Москву

По возвращении в Россию Николай Петрович Шереметев был назначен директором Московского банка и был вынужден сменить парадный Санкт-Петербург на тихую и патриархальную Москву. Известно, что императрица Екатерина II, опасаясь возможности государственного переворота, под благовидными предлогами удаляла из столицы всех друзей и возможных сообщников своего сына, цесаревича Павла. Поскольку с наследником престола Шереметева связывала давняя дружба, он также попал в число нежелательных при дворе персон.

Оказавшись в этой «почётной ссылке», Николай Петрович не счёл себя обделённым судьбой, а, воспользовавшись случаем, приступил к строительству нового помещения театра в подмосковном родовом имении Кусково. С этого времени крепостной театр Шереметевых стал давать представления на двух сценах - в ранее возведённой пристройке к их дому на Никольской улице и во вновь отстроенном здании в Кусково (фото последнего помещено ниже).

Крепостной театр графа Шереметева

По свидетельству современников, с уровнем постановок шереметевской труппы не могли конкурировать спектакли ни одного крепостного театра России тех лет. Благодаря знаниям, приобретённым за границей, Николай Петрович умел обеспечить высокое художественное оформление представлений, а также создать профессиональный оркестр. Особое же внимание уделялось составу труппы, набранной из принадлежавших ему крепостных.

Набрав артистов из числа наиболее одарённых крестьян, граф не жалел сил и средств на обучение их сценическому мастерству. В качестве педагогов выписывались профессиональные актёры императорского Петровского театра. Кроме того, новоявленных актёров граф Николай Петрович Шереметев отправлял учиться за свой счёт не только в Москву, но и в Санкт-Петербург, где они, помимо основных дисциплин, занимались иностранными языками, литературой и стихосложением.

В результате на спектакли Кусковского театра, открывшегося в 1787 году, съезжалась вся аристократическая Москва, а также столичные гости, включая членов царствовавшей семьи. Популярность его труппы была столь велика, что владельцы прочих частных московских театров жаловались городскому голове на то, что ради своей забавы граф - человек и без того сказочно богатый - отбивает у них зрителей и лишает дохода. Между тем для Николая Петровича служение Мельпомене никогда не было забавой. Теперь же театр стал главным делом всей его жизни.

Архитектурное наследие графа

Ещё одним увлечением графа Шереметева была архитектура. Располагая достаточными средствами, за два десятилетия он построил много сооружений, признанных истинными шедеврами русского зодчества. Среди них театрально-дворцовые комплексы в Останкино и Кусково, дома в Гатчине и Павловске, Странноприимный дом в Москве (фото выше), Фонтанный дом в Санкт-Петербурге и целый ряд иных сооружений, включая несколько православных храмов.

Период царских милостей

Крутой поворот в жизни графа наступил в 1796 году, когда после смерти Екатерины II российский престол занял её сын Павел. Ощущая к Шереметеву, как к другу своего детства, искреннюю привязанность, он одним из первых своих указов пожаловал ему чин обер-гофмаршала и ввёл его, таким образом, в число наиболее влиятельных государственных сановников.

С этих пор ордена, звания, привилегии, дарственные имения и прочие царские милости сыпались на него одна за другой. С 1799 года он - директор императорских театров, а ещё через некоторое время - начальник Пажеского корпуса. Однако в эти годы совсем иного пытался добиться от императора Шереметев, и как раз об этом пойдёт дальнейший рассказ.

Любовь к крепостной актрисе

Дело в том, что к своим 45 годам граф Шереметев Николай Петрович был не женат. Обладая колоссальным состоянием, которое делало его богаче самого императора, и отменной внешностью, граф являлся самым завидным женихом в России, о браке с которым мечтали многие невесты из высших слоёв общества.

Однако сердце графа прочно заняла крепостная актриса его театра Прасковья Жемчугова. Обладавшая удивительной природной красотой и замечательным голосом, она тем не менее в глазах общества оставалась всего лишь крепостной девкой - дочерью сельского кузнеца.

Когда-то в детстве граф заметил эту голосистую девчушку и, дав ей достойное воспитание, сделал первоклассной актрисой, таланту которой без устали рукоплескали самые взыскательные зрители. Её настоящая фамилия - Ковалёва, Жемчуговой же её сделал сам граф, сочтя такой сценический псевдоним более звучным.

Препятствия на пути к браку

Однако существовавшие традиции не позволяли им узаконить отношения. С точки зрения аристократии, одно дело - наслаждаться пением крепостной актрисы, и совсем другое - позволить ей войти в высший свет, признав в ней ровню. Немаловажную роль сыграли и протесты многочисленной родни графа, видевшей в Прасковье претендентку на наследство. Любопытно отметить, что в ту эпоху люди актёрской профессии вообще имели настолько низкий статус, что их даже было запрещено хоронить в церковной ограде.

Разумеется, в такой обстановке брак был невозможен. Единственный выход из сложившейся ситуации могло бы дать высочайшее дозволение, с просьбой о котором Шереметев обратился лично к императору, надеясь на то, что Павел I сделает для него исключение из общего правила. Однако даже память о детской дружбе не заставила самодержца нарушить порядок, устоявшийся веками.

Желанный, но недолгий брак

Лишь после убийства заговорщиками Павла I граф сумел осуществить задуманное, подделав документы своей невесты, в результате чего Прасковья Жемчугова стала значиться польской дворянкой Параскевой Ковалевской. Александр I, сменивший на престоле своего отца, дал Шереметеву согласие на брак, но и в этом случае венчание было тайным, состоявшимся 8 ноября 1801 года в одной из небольших московских церквей.

В 1803 году в семье Шереметевых родился сын, получивший во святом крещении имя Дмитрия. Однако радость отца скоро обернулась скорбью: через двенадцать дней после появления на свет ребёнка скончалась его жена Прасковья, так и не сумевшая оправиться после родов.

Постройка Странноприимного дома

С давних времён на православной Руси бытовал такой обычай: когда умирал близкий человек, во упокоение его души тратиться на богоугодные дела. Добровольные пожертвования могли быть разными - всё зависело от материальных возможностей. Шереметев же в память о почившей супруге построил в Москве Странноприимный дом, в помещении которого сегодня располагается НИИ скорой помощи им. Склифосовского (фото № 4).

Работы по сооружению этого хорошо известного москвичам здания проводились под руководством выдающегося архитектора итальянского происхождения - Джакомо Кваренги, являвшегося страстным поклонником и ценителем таланта покойной актрисы. Созданный исключительно для неимущих и обездоленных людей, Странноприимный дом был рассчитан на содержание в нём 50 больных, получавших стационарное лечение, а также 100 «призреваемых», то есть нищих, не имевших средств к существованию. Кроме того, там же располагался приют для 25 девочек-сирот.

Чтобы обеспечить финансирование этого заведения, граф положил в банк на его счёт достаточный по тем временам капитал, а также отписал на содержание Странноприимного дома несколько сёл с крепостными душами. Кроме прямых расходов, из этих средств, согласно завещанию графа, следовало помогать попавшим в беду семьям и ежегодно выделять определённые суммы на приданое для малоимущих невест.

Конец жизни графа

Скончался Николай Петрович 1 января 1809 года, лишь на шесть лет пережив свою супругу. Последние годы жизни он провёл в своём петербургском дворце, известном как Фонтанный дом (фото, завершающее статью). Его прах, покоящийся в Шереметевской усыпальнице Александро-Невской лавры, был предан земле в простом дощатом гробу, поскольку все деньги, отпущенные на похороны, граф завещал раздать бедным.

любовные истории

Любовь, не испугавшаяся преград

« Я питал к ней чувствования самые нежные, самые страстные».

Граф Н. П. Шереметьев

Николай Петрович происходил из знатной семьи. Его отцом был граф Петр Борисович Шереметьев, а матерью – красавица Варвара Алексеевна, урожденная княгиня Черкасская. Крестили юного графа 1 июля в только что построенном, а сейчас знаменитом Фонтанном доме Санкт-Петербурга, в домовой церкви святой великомученицы Варвары. Николай Петрович получил прекрасное домашнее образование, завершившееся четырехлетним заграничным путешествием.

Прасковья Ивановна родилась, когда молодому графу исполнилось семнадцать лет, в семье кузнецов, на графских землях в Ярославском уезде. Образование Параша получила в крепостном театре Шереметьева.

Сохранилась легенда о том, что их первая встреча произошла в окрестностях села Вощажникова, принадлежавшего Шереметьевым с 1706 по 1917 год. Здесь, у редкого лиственного лесочка, они и повстречались. Позже на месте встречи Н. П. Шереметьевым была выстроена часовня, которая, к сожалению, не сохранилась, а в селе по заказу графа в 1805 году построена церковь Богоявления.

О встрече Параши и Николая Петровича было сложено немало песен. Вот одна из них в сокращенном варианте:

Так юная Параша вскоре превратилась в Прасковью Ивановну и была помещена во флигель, где жили актрисы. Так наступили перемены в ее девичьей жизни, сулившие… а кто и мог знать в то время, что же сулило внимание графа к крепостной девушке, кто мог предполагать, что внезапное внимание обернется подлинной страстью и долгими, до конца дней длившимися, отношениями. Она любила графа и молилась. О чем? Можно только догадываться. И еще… пела.

Пятьдесят оперных партий было исполнено ею на сцене театра. В 1788 году Николай Петрович Шереметьев совершил неординарный и непонятный для современников поступок – открыто поселился с Прасковьей Ивановной в Шереметьевском дворце.

После смерти отца Николай Петрович унаследовал Фонтанный дом, и в 1795 году переехал с Прасковьей Ивановной в Петербург. На домашнем концерте в Фонтанном доме присутствовал Павел I, подаривший Жемчуговой драгоценный камень.

В 1798 году Прасковья Ивановна получила вольную, еще через три года были отпущены все ее родственники, а отец записан в Московские купцы третьей гильдии. Но только в феврале 1801 года они обвенчались. Венчание состоялось в Москве, в приходе церкви Симеона Столпника, что на Поварской, а 3 февраля 1803 года у них родился сын Дмитрий, названный так в честь Дмитрия Ростовского, чей образ вместе с портретом отца Прасковья Ивановна хранила у себя в комнате.

«Я питал к ней чувствования самые нежные, самые страстные. Долгое время наблюдал я свойства и качества ее: и нашел украшенный добродетелью разум, искренность, человеколюбие, постоянство, верность, нашел в ней привязанность к святой вере и усерднейшее Богопочитание. Сии качества пленили меня больше, нежели красота ее, ибо они сильнее всех внешних прелестей и чрезвычайно редки», – писал Н. П. Шереметьев в письме сыну.

«Прасковья Ивановна Ковалева была одарена остротою ума, скромностью нрава и привлекательными свойствами душевных расположений. Склонность ее к музыке и превосходнейший дар пения привлекали приятное – удивление моих друзей». (Н. П. Шереметьев. «Поверенность сыну моему графу Дмитрию о его рождении»)

Сыну Дмитрию исполнилось три недели, когда Прасковья Ивановна скончалась от туберкулеза. Была и другая версия ее смерти. М. И. Пыляев в своей книге «Забытое прошлое окрестностей Петербурга» (1889) писал: «… Эта добродетельная женщина умерла от отравы: ее отравили дворовые люди после родов…» Но это были слухи, и слухи недоказанные.

Умирая, Прасковья Ивановна просила свою подругу Татьяну Васильевну Шлыкову, бывшую танцовщицу шереметьевского театра, не покидать ее сына. И Татьяна Васильевна выполнила обещание, данное подруге, она всю свою жизнь посвятила воспитанию Дмитрия Николаевича.

Прасковью Ивановну похоронили в Александро-Невской лавре. Стихи на ее памятнике были полны тоски и скорби:

«Храм добродетели душа ее была,
Мир, благочестие и вера в ней жила,
В ней чистая любовь, в ней дружба обитала.
Она и в смертный час, в преданности своей
Всю чувствовала скорбь оставшихся по ней!
Какая же судьба несчастного супруга,
Сужденного влачить всю жизнь свою без друга?
Бесплодны вздохи, плач, тоска и тяжкий стон…»

Стихотворные строки переписаны мною из книги П. Бессонова «Прасковья Ивановна графиня Шереметьева. Ее народная песня и родное ее Кусково». (1872). Граф заказал также портрет любимой со словами: «Наказуя наказа мя, смерти же не предаде мя». Эти слова – девиз покойной – были вырезаны на ее печати.

В письме к сестре – графине В. П. Разумовской – 26 февраля 1803 года Н. П. Шереметьев писал: «Пожалей о мне. Истинно я вне себя. Потеря моя непомерная. Потерял достойнейшую жену и в покойной графине Прасковье Ивановне имел я почтения достойную подругу и товарища. Кончу горестную речь. Остаюсь граф Шереметьев».

После смерти супруги Николай Петрович Шереметьев, выполняя волю умершей, посвятил свою жизнь благотворительности. Согласно завещанию Прасковьи Ивановны он жертвует часть капитала на помощь бедным невестам и ремесленникам, а также устраивает в Москве Странноприимный дом. Предлагаю вашему вниманию краткую записку «Об учреждении в Москве Странноприимного дома»:

«Предметы благотворительности оного
Сто человек неимущих, обоего пола, престарелых и увечных, будут довольствуемы жилищем, пищею, платьем и всякими потребностями.
Пятьдесят человек, обоего пола, бедных в больнице безденежно лечимы будут.
Сверх того, ежегодно на общественные вспоможения по особенному распоряжению покойной графини Шереметьевой, супруги Учредителя, предназначаются следующие суммы:

1. На приданное двадцати беспомощным и осиротевшим девицам – 6000 рублей.
2. На вспоможение оскудевшим и лишенным необходимого для жизни продовольствия пятидесяти семействам – 500 рублей.
3. На поддержание и восстановление нуждающихся ремесленников с семьями чрез снабдение их потребными для работы инструментами и материалами – 400 рублей.
4. На вклады в обители и церкви Святые, на изкупление из темниц, на погребение убогих и на прочее сему подобное – 5000 рублей.

В день открытия сего заведения единовременно раздано будет 50000 рублей на всякие богоугодные дела милосердия и обществу полезные».

«Что бормочешь ты, полночь наша?
Все равно умерла Параша.
Молодая хозяйка дворца…
Тянет ладаном из всех окон,
Срезан самый любимый локон,
И темный овал лица».

Последним пристанищем Анны Ахматовой стал Институт скорой помощи им. Склифосовского (тот самый Странноприимный дом в Москве), откуда она отправилась в последний путь.

Павел Сергеевич Шереметьев, правнук Николая Петровича и Прасковьи Ивановны, хранитель музея «Останкино», с горечью писал в 1925 году в поэме «Поездка в Баден-Баден» о людской неблагодарной забывчивости тех благородных душевных порывов, на которые способен далеко не каждый и которым лишний раз и поклониться не грех:

«Кому теперь какое дело
До вдаль умчавшихся теней?
Нужда, забота всех заела,
Полны презренной злобой дней;
А кто над нами воцарился
И властно силой укрепился,
Тем ровным счетом дела нет…»

В статье использованы материалы:
П Бессонов. Прасковья Ивановна – графиня Шереметьева. М., 1872.
Из бумаг графа Н. П. Шереметьева.//Русский архив.1896, т.8.
Домашняя старина. 1900.

, Елизаветы Петровны , Екатерины II . П.Б.Шереметев был увлечен театром и передал свою страсть сыну. Н.П.Шереметев родился 28 июня (9 июля) 1751, раннюю юность провел при дворе. С 13–14 лет начал выступать в домашнем театре отца, а затем «на большом придворном театре». В 1765 исполнил партию бога Гименея в мифологическом балете Ацис и Галатея , в котором до него отличился товарищ его детских лет будущий Павел I . Питая особую страсть к музыке, мастерски играл на виолончели. Годы с 1769 по 1773 провел в заграничных путешествиях: слушал лекции в Лейденском университете (Голландия), путешествовал по Англии, Германии, Швейцарии, брал уроки музыки, знакомился с театральной жизнью. Во Франции увлекся комической оперой.

Вернувшись в Москву и получив должность директора Московского банка для дворян, Шереметев начал перестраивать театр своего отца: занялся специальным воспитанием крепостных детей, «определенных к театру» (русская грамота, иностранные языки, музыка, пение, танец, дикция, светские манеры). Почувствовав необычайное дарование в одной из своих воспитанниц, Параше Ковалевой, уделял ей все больше внимания, готовя звездную карьеру будущей Жемчуговой . Спектакли Шереметева привлекали московскую знать – из маленького домашнего театра графа П.Б.Шереметева он вырос в труппу, способную «давать оперы и аллегорические балеты». С момента возвращения из-за границы Шереметев не только внимательно следил за всеми событиями московской театральной жизни, но регулярно вывозил свою труппу на спектакли театра Медокса, позже пригласил ведущих артистов Петровского театра (театра Медокса) для преподавания крепостным артистам. В начале 1790 Шереметев решает перевести крепостной театр из Кусково в Останкино. 22 июля 1795 театр открылся премьерой героической оперы Взятие Измаила (либретто П.Потемкина, музыка И.Козловского). Шереметевский театр оставил далеко позади многочисленные крепостные труппы (исключение составляет лишь театр графа А.Р.Воронцова).

В 1796 Шереметев был назначен сенатором, в марте выехал в Петербуг ко двору Екатерины. 6 ноября 1796 Екатерина II скончалась, престол унаследовал Павел I, пожаловавший Шереметеву почетный титул обер-гофмаршала. Жизнь Шереметева протекала то в Петербурге, то в Павловске, то в Гатчине, театром он занимался значительно меньше. Из-за неизлечимой болезни Жемчуговой, своей крепостной жены, граф закрыл театр в Останкине, а 6 ноября 1801 вступил в тайный брак с актрисой, предварительно подобрав в архиве факты, свидетельствующие о ее «происхождении» из польского дворянского рода Ковалевских. Брак получил огласку только после смерти Жемчуговой (23 февраля 1803). Шереметев обратился с письмом к царю, сообщив о браке с женщиной, «происхождение которой неопровержимо имеет благородное начало», и о рождении сына-наследника. Спустя шесть лет, 2 (14) января 1809, Шереметев умер. В своем завещании граф приказал похоронить себя «наихудшим образом» – в простом тесовом гробу, а деньги, предназначавшиеся для похорон, раздать бедным и монастырям.

1797 г. Обочины Крестовской дороги, ведущей к Останкино, освещают горящие бочки с просмолённым горохом. Император Павел I едет в новую усадьбу своего друга, графа Николая Шереметева , чтобы насладиться пьесой «Браки Самнитян», где блистала Прасковья Жемчугова . Граф выбрал пьесу неслучайно. Один раз «Браки» уже принесли любимой Пашеньке благосклонность царствующей особы. Тогда спектакль посетила Екатерина Великая . Была поражена сопрано девятнадцатилетней Прасковьи и подарила ей бриллиантовый перстень с собственной руки. Но сейчас, 10 лет спустя, всё намного серьёзнее. Цена вопроса — не побрякушки, а жизнь. И даже две. Граф надеялся, что император проявит монаршую милость и разрешит ему венчаться.

Деревенская Золушка

Впервые они встретились, когда Прасковье было 8 лет. Разумеется, молодой граф не обратил внимания на крепостную девочку, которую взяли в усадьбу Кусково, чтобы позабавить её пением престарелую княгиню Марфу Долгорукую , состоявшую у Шереметевых в благородных приживалках. За какие именно заслуги маленькая Прасковья удостоилась попасть из ярославской избы, из семьи, где пьяный отец-кузнец чуть ли не ежедневно устраивал скандалы, сразу в роскошный дом — неизвестно. Скорее всего, из прихоти — так подбирают на улице щенков. Прасковья к 12 годам уже знала французский и итальянский, музицировала на клавикордах и знала правила тогдашнего этикета. Но по-прежнему оставалась крепостной. И после смерти благодетельницы, Марфы Долгорукой, судьба девочки оказалась бы незавидной, точь-в-точь как у тех щенков, которых, наигравшись, вышвыривают на улицу. Отдали бы замуж в деревню за крепостного мужика, который «учил» бы «барыню» вожжами или кулаками. Но…

В дело вмешался случай, который развернул судьбу Прасковьи в сторону классического варианта Золушки. Правда, появился не принц, а всего лишь граф, Шереметев-младший. Николай Петрович долго путешествовал по Европе, где интересовался театром и музыкой, — по слухам, встречался с Моцартом и даже оказал ему финансовую помощь. Вернувшись домой, решил взяться за театр отца всерьёз и вывести его на европейский уровень. И заменил «мужицкие» фамилии актёров типа Ковалёвой или Шлыковой на Изумрудовых , Яхонтовых и Жемчуговых . А основную ставку сделал на последнюю — большеглазую некрасивую девочку, которая своим голосом вызвала в душе матёрого театрала восторг.

Неизвестно, когда именно граф без памяти влюбился в свою актрису. Скорее всего, когда Прасковье было 15 или 16 лет. Именно тогда Николай признался в одном из писем: «Не женюсь ни на ком, кроме неё». Открыто заявить о таком намерении в «просвещённом галантном веке» — уму непостижимо. Наследник крупнейшего состояния (одних крепостных насчитывалось 200 тыс. душ), самый завидный жених Москвы, по которому сохли аристократические красотки, вдруг собирается жениться на девке-мужичке, лапотнице, деревенской дуре — фу, какой моветон! Родственники пытались объявить его сумасшедшим. Остальные прекратили с ним почти всякое общение. Привыкший блистать в обществе, граф в глазах своей ровни оказался персоной нон-грата. На нервной почве Николай переболел горячкой, но намерения своего не оставил.

Тайное венчание

Жизнь в Кусково стала невыносимой. Граф опасался, что Пашеньку могут отравить, — накал в московском обществе был весьма велик, а аффектированные аристократки могли пойти и на душегубство. Николай решил выстроить новую усадьбу, а в ней — театр, специально для Пашеньки. Император Павел I оценил талант Прасковьи, но разрешения на брак с простолюдинкой не дал. Тогда Николай, заплатив стряпчему баснословные деньги, поручил выправить Прасковье фальшивые документы — якобы она потомок польского шляхтича Якуба Ковалевского, взятого русскими в плен ещё в 1667 г.

От переживаний у Прасковьи открылся туберкулёз. Пашенька теряет голос — то единственное, за что граф некогда её и полюбил. Николаю ещё не поздно одуматься — бросить чахоточную безголосую девку и вернуться в привычный мир. Но Николай не предал свою любовь. Более того — подписал вольную не только Пашеньке, но и всей её семье Ковалёвых, а в придачу подарил 50 тыс. руб. (гигантская сумма: крепостной стоил 200 руб.). Подоспели и «шляхетские» документы. Но напряжённая жизнь подорвала силы графа. Он слёг и, находясь при смерти, молил Бога оставить ему жизнь хотя бы ради любимой. Они ещё не были венчаны, и Николай слишком хорошо представлял себе, что случится с Пашенькой после его смерти. Едва встав на ноги, решился. На царский трон к тому времени взошёл Александр I , и графу надлежало спросить разрешения на брак у нового императора. Но любовь сильнее верноподданических чувств. Николай, не дожидаясь царского вердикта, тайно венчался с Прасковьей в московском храме Симеона Столпника.

Смертельно больная, Прасковья всё-таки подарила любимому сына. Родив младенца, названного Дмитрием , она через три недели умерла. Всё это время женщина находилась в бреду. Ей чудилось, что венчание признано недействительным и сын попадёт в категорию незаконнорождённых. А их, как правило, отнимали у матери и отдавали в глухие деревни, обрекая на смерть. Граф находился у постели своей любимой до самого последнего момента, уверяя, что с сыном не случится ничего плохого. И слово сдержал. Пережив жену на 6 лет, Николай добился у императора признания Дмитрия законным наследником и передал ему фамильный девиз: «Бог сохраняет всё». Но единственную любовь своей жизни Николай Петрович Шереметев сумел сохранить сам.