Язык Религия Расовый тип Родственные народы Этнические группы

Демография

Языки

К апачским языкам относятся:

• западные: навахо , западно-апачский , мескалеро-чирикауа апачи
• восточные: хикарийя апачи, липан-апачи
• равнинный (кайова) апачи

Напишите отзыв о статье "Апачи"

Примечания

Ссылки

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

Апачи

Отрывок, характеризующий Апачи

– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.

С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.
От Москвы до Вязьмы из семидесятитрехтысячной французской армии, не считая гвардии (которая во всю войну ничего не делала, кроме грабежа), из семидесяти трех тысяч осталось тридцать шесть тысяч (из этого числа не более пяти тысяч выбыло в сражениях). Вот первый член прогрессии, которым математически верно определяются последующие.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:
«Je crois devoir faire connaitre a Votre Majeste l"etat de ses troupes dans les differents corps d"annee que j"ai ete a meme d"observer depuis deux ou trois jours dans differents passages. Elles sont presque debandees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les regiments, les autres marchent isolement dans differentes directions et pour leur compte, dans l"esperance de trouver des subsistances et pour se debarrasser de la discipline. En general ils regardent Smolensk comme le point ou ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarque que beaucoup de soldats jettent leurs cartouches et leurs armes. Dans cet etat de choses, l"interet du service de Votre Majeste exige, quelles que soient ses vues ulterieures qu"on rallie l"armee a Smolensk en commencant a la debarrasser des non combattans, tels que hommes demontes et des bagages inutiles et du materiel de l"artillerie qui n"est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont necessaires aux soldats qui sont extenues par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l"on n"y prete un prompt remede, on ne soit plus maitre des troupes dans un combat. Le 9 November, a 30 verstes de Smolensk».
[Долгом поставляю донести вашему величеству о состоянии корпусов, осмотренных мною на марше в последние три дня. Они почти в совершенном разброде. Только четвертая часть солдат остается при знаменах, прочие идут сами по себе разными направлениями, стараясь сыскать пропитание и избавиться от службы. Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть. В последние дни много солдат побросали патроны и ружья. Какие бы ни были ваши дальнейшие намерения, но польза службы вашего величества требует собрать корпуса в Смоленске и отделить от них спешенных кавалеристов, безоружных, лишние обозы и часть артиллерии, ибо она теперь не в соразмерности с числом войск. Необходимо продовольствие и несколько дней покоя; солдаты изнурены голодом и усталостью; в последние дни многие умерли на дороге и на биваках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается и заставляет опасаться, что, если не будут приняты быстрые меры для предотвращения зла, мы скоро не будем иметь войска в своей власти в случае сражения. 9 ноября, в 30 верстах от Смоленка.]

Весьма обширна и, как следствие, имеет различное название племён индейцев, проживающих на открытых землях. Их множество, хотя европейские мореплаватели использовали только один термин к коренным жителям Америки - индейцы.

Заблуждение Колумба и последствия

Со временем стала понятна ошибка: то, что коренные жители - это аборигены Америки. До начала европейской колонизации XV века жители прибывали в различных стадиях общинно-родового строя. У некоторых племён главенствовал отцовский род, а у других господствовал матриархат.

Уровень развития в первую очередь зависел от местоположения и климатических условий. В процессе последующей странами Европы использовалось только общее название племён индейцев для целой группы культурно-родственных племён. Ниже рассмотрим подробно некоторые из них.

Специализация и быт индейцев Америки

Весьма примечательно, что индейцы Америки изготавливали различные керамические изделия. Эта традиция зародилась задолго до контакта с европейцами. В ручной работе применяли несколько технологий.

Были использованы такие способы, как лепка по каркасу и форме, формовка лопаткой, лепка из глиняного шнура и даже скульптурное моделирование. Отличительной особенностью индейцев было изготовление масок, статуэток из глины и ритуальных предметов.

Название племён индейцев довольно разные, ведь они говорили на разных языках и практически не имели письменности. Существует очень много народностей Америки. Давайте рассмотрим наиболее известные из них.

Название племён индейцев и их роль в истории Америки

Мы рассмотрим несколько самых знаменитых гуроны, ирокезы, апачи, могикане, инки, майя и ацтеки. Некоторые из них были с достаточно низким уровнем развития, а другие впечатляли высокоразвитым обществом, уровень которых невозможно определить просто словом «племя» со столь обширными знаниями и архитектурой.

У ацтеков до испанского завоевания сохранялись старые традиции. Их численность составляла около 60 тысяч. Главными занятиями было звероловство и рыбалка. Кроме этого, у племени присутствовало деление на несколько родов с должностными лицами. Из подвластных городов изымалась дань.

Ацтеки отличались тем, что вели достаточно жёсткое централизованное управление и иерархическую структуру. На самой высшей ступени стоял император и жрецы, а на низшей - рабы. Также у ацтеков применялась смертная казнь и человеческие жертвоприношения.

Высокоразвитое общество инков

Самое загадочное племя инков относилось к крупнейшей древней цивилизации. Проживало племя на высоте 4,5 тысячи метров в и Колумбии. Это древнейшее государство просуществовало с XI по XVI века нашей эры.

В его состав входили вся территория государств Боливия, Перу и Эквадор. А также части современных Аргентины, Колумбии и Чили, несмотря на то, что в 1533 году империя уже потеряла большую часть своих территорий. До 1572 года клан смог устоять против нападений конкистадоров, которые весьма были заинтересованы в новых землях.

В обществе инков преобладало земледельческое хозяйство с террасным земледелием. Это было достаточно высокоразвитое общество, использовавшее канализацию и создавшее систему ирригации.

На сегодня многих историков интересует вопрос, почему и куда исчезло столь высокоразвитое племя.

«Наследство» от племён индейцев Америки

Несомненно, понятно, что индейцы Америки внесли серьёзный вклад в развитие мировой цивилизации. Европейцами было позаимствовано возделывание и выращивание кукурузы и подсолнечника, а также некоторых овощных культур: картофеля, томата, перца. Кроме этого, были завезены бобовые, плоды какао и табак. Все это нам досталось от индейцев.

Именно эти культуры помогли в своё время сократить голод в Евразии. Кукуруза впоследствии стала незаменимой кормовой базой для животноводства. Многим блюдам на нашем столе мы обязаны индейцам и Колумбу, завёзшему в Европу «диковинки» того времени.

Когда ты родился, ты плакал, а мир смеялся. Живи так, чтобы, умирая, ты смеялся, а мир плакал (индейская мудрость).

Апачи жили в первую очередь охотой на различную дичь и собиранием плодов кактусов и множества других диких растений. Охотились апачи на оленя, диких индюков, бизонов, медведей, горных львов. В отличие от своих предков атабасков рыбалкой они не промышляли, не оттого что ее не знали, а оттого, что местность, где они проживали и кочевали, водоемами их не баловала. Кроме этого они достаточно умело охотились на орлов, перья которых использовали в обиходе. Выделанные бизоньи кожи, жир и мясо, а также кости, из которых можно было сделать иглы и скребки для шкур, соль, добываемую ими в пустыне, они обменивали на керамику, шерсть, бирюзу, зерно и другие товары у индейцев пуэбло, у которых были развиты ремесла. Некоторые исследователи – американисты утверждают, что ремесла были известны и апачам, которые впоследствии с приходом европейцев стали им бесполезны и постепенно навыки ремесел утрачивались, т.к. апачи за охотничью добычу все необходимое для жизни могли обменять у белого человека.
Из маленького кактуса, который они называли «пейотль», апачи готовили своеобразное снадобье. В сушеных верхушках этого кактуса образуются четыре алкалоида: лоффорин, анголодин, анголодинин и мессалин, что придает данному кактусу дьявольское могущество. Пейотль принимался апачами во время обрядовых экстатических танцев, а также играл роль наркотика стимулирующего физическое и психическое состояние. Часто апачи принимали его перед боем и тем самым получали магическую силу, защищающую воина от стрел и пуль противника.
Некоторые группы апачей соседствовали с индейцами-пуэбло и сохраняли с ними, в общем-то, мирные отношения. Но все изменилось с приходом испанцев. Источником трений выступали, как правило, испанцы, торговавшие рабами, охотившиеся на своих жертв, чтобы заставить их работать на серебряных рудниках в Чиуауа, на севере Мексики. В ответ апачи осуществляли набеги на испанские поселения, воровали там посуду, лошадей, огнестрельное оружие и рабов для себя. Этим отличались апачи-хикарилла. Их культура в отличие от других групп апачей основывалась на сельском хозяйстве, которым занимались пленники, а их женщины собирали зерна, ягоды, фрукты. Хикарилла также преследовали огромные стада бизонов сидя на лошадях, украденных у испанцев.
Племена южных равнин – кайова, команчи и шайены посещали апачей –хикарилла, чтобы запастись еловыми и кедровыми шестами для типи (жилище). За это они оставляли лошадей и женщин, обладавших навыками плетения изумительных по красоте корзин для хранения сушеного мяса и запасов пищи.
Апачи-липан выращивали собак ради мяса, также как и многие мексиканские племена к югу от них. Кроме того существует много упоминаний о практике каннибализма среди них в ХVIII веке. Они убивали пленников наиболее ужасными пытками. Их женщины, в частности, соперничали друг с другом в изобретении все новых мучений для несчастных, угодивших к ним в руки во время войны.
В целом апачи были охотниками-собирателями. Их добычей могло стать все на их территории - особенно олени и кролики. Когда было нужно, они жили тем, что собирали дикие ягоды, коренья, плоды кактусов с семена мескитового дерева. Они также выращивали бобы и тыкву (скорее всего это были апачи-аравайпа-койотеро). Апачи были чрезвычайно выносливы до прихода европейских болезней и могли практически обнаженными выдерживать нулевую температуру.
Индейцы апачи, как было сказано, являлись кочевыми племенами и поэтому передвигались на большие расстояния, следуя, как правило, за стадами диких животных – бизонов (апачи равнин), оленей. В период падения поголовья бизонов, сокращения их популяции в результате хищнического отношения (отстрела) белыми переселенцами этого редчайшего вида животных апачи производили запасы сушеного оленьего мяса. Сушка мяса, или изготовление «пиммикана»(апачи равнин) особая процедура апачей, заключалась в том, что они отрезали тонкие, мелкие куски мяса, натирали его солью и травами и вывешивали сушиться на воздухе при умеренных температурах, преимущественно вечером и ночью, ибо на жаре мясо портилось. Когда мясо высыхало, оно слегка коптилось в дыму над костром. На две части сушеного мяса добавлялась одна часть молотого жира, после чего апачи складывали его в кожаные мешки и могли кочевать с такого рода консервами долгое время, обходясь без охоты, т.к. в таком виде провизия выдерживала не менее четырех лет. Срок готовности высушенного мяса доходил до полутора месяцев.
Излюбленное блюдо апачей-чирикахуа – фаршированный олений желудок, начиненный диким луком.
Одежда мужчин апачей состояла из рубахи из оленьей кожи, мягкой кожаной обуви – мокасин соединенных с легинами – подобие штанов сделанных из кожи и обвязанным вокруг бедер набедренником. В апачскую моду входила также шапка из оленьей кожи с красивым символичным орнаментом. Поверх лба повязывались кусок материи или кожаная полоска с целью воспрепятствовать стеканию пота на глаза и лицо (мескалеро, чирикахуа, койотеро). Между лбом и повязкой вставлялось перо или перья преимущественно орлиные, иногда и индюшачьи (очень редко у чирикахуа. мескалеро,тонто). Принято считать, что перья служили украшением, или символом доблести апача, может это и так, но на самом деле по логике перо, могло, и должно было выполнять функцию козырька защищающего апача при необходимости от солнечных бликов, например, при стрельбе из лука или ружья и т.п. Женщины - апачи носили короткие юбки из оленей кожи и высокие мокасины.
После знакомства с испанцами хлопчатобумажная ткань вытесняла одежду из кожи. Западные апачи (койотеро), такие как апачи-Сан-Карлос в одежде воспринимали очень много от родственных им соседних групп индейцев пуэбло и навахо.
Среди специалистов этнографов бытует мнение, что кожаная обувь мавров, которую носили некоторые испанские солдаты, повлияла на покрой мокасин как апачей, так и других народов Юго-запада США. Но многие этнографы отстаивают все-таки индейское происхождение высоких мокасин, вкладывая в высокие носки этой обуви такие понятия, как уважение к земле чтобы ее случайно не поранить острым носком (культ Матери - Земли апачами весьма почитался).
Западные апачи с появлением у навахо овцеводства украсили свой быт ткаными шерстяными одеялами, а позднее, по мнению многих американистов и сами переняли ремесло ткачества. Западные апачи подражая индейцам навахо и пуэбло, носили украшения из серебра. Восточные апачи, такие как хикарилла и мескалеро, являлись больше прерийными индейцами и гармонично сочетали в себе культуру Юга-Запада и Прерий. Нечто подобное отмечается и в моде кайова-апачей, которые также являлись прерийным народом. Восточные апачи (чирикахуа-мимбреньо) носили одежду мало, чем отличающуюся от одежды южных индейцев-шайен, черноногих, кайова.
Апачские племена, кочевавшие по одной и той же местности, могли иметь не похожую культуру. Так, Хикарилла проживавшие на Северо-востоке Нью-Мексико охотились на бизонов на равнинах, и выращивали кукурузу в горах. Южане мескалеро были охотниками и собирателями, любителями жареных головок дикого мескаля. Чирикахуа, самые кровожадные из всех апачей, совершали набеги вдоль мексиканской границы. Более мирные Западные апачи Аризоны проводили часть года, занимаясь фермерством. Две другие племенные группы апачей-липан и кайова-апачи – вели жизнь прерийников в западном Канзасе и Техасе.
Апачские жилища состояли из куполообразной рамы, сделанной из ветвей и покрытой травой. Сам дом назывался «кова», а травяное покрытие – «пи».Самый распространенный вид жилища среди апачей «викиюп»-куполообразное строение из деревянных жердей, покрытых ветвями, травой или трасниковыми циновками. В нем был очаг и дымовое отверстие. Кроме викиюпов хикарилла и кайова - апачи кочевавшие по равнинам жили в «типи» - палатке из бизоньей шкуры, или кожи натянутой на каркас из деревянных жердей, конической формы с очагом и отверстием для дыма. Для апачей-чирикахуа основным жильем был викиюп из ветвей.
Лагеря (стоянки) апачей могли быть как маленькими от 5 до 20 типи или викиюпов, так и большими (до нескольких сотен) палаток. Их, как правило, устанавливали по кругу, самостоятельные участки – секторы круга – занимали типи отдельных родственных кланов. На постройку типи требовалось от 7 до 10 бизоньих шкур. Кожаные стены типи украшались рисунками. Установка типи и забота о жилище и даже владение ими считалось исключительно женской прерогативой.
Социальная структура апачи достаточна демократична. Каждая группа состояла из больших семей или кланов, где родство определялось по материнской лини. Группы действовали независимо, под руководством уважаемого лидера, они сами улаживали свои дела и не подчинялись никому. Главным законом для апачей была преданность своей семье. Основные социальные, экономические и политические союзы имели в своей главе женщин, и это лидерство передавалось по наследству. Наследование шло от матери к ее детям, а затем к внукам. Но также в американистике существует и противоположное мнение относительно роли женщины в апачском обществе. Одни исследователи отводят, как указывается выше женщине апачей первостепенную роль, другие второстепенную – она готовила пищу, шила одежду, выделывала шкуры и выполняла другую тяжелую работу по ведению домашнего хозяйства. Брак между членами одного клана был запрещен. Когда сын женился, на него возлагались обязанности по отношению к семье его тещи.
Женщину называли «скво», типичное название для многих прерийных индейских племен. Оно происходит из нара-гансетского наречия и означает просто «женщина».
В период военного времени соседствующие группы объединялись вместе в борьбе с общим врагом. В отличие от набегов, где основной целью были еда и собственность, война подразумевала убийство – мщение за смерти членов группы в предыдущих набегах или боях.
Лидеры военных кланов собирались вместе, чтобы выбрать военного вождя. Племя, состоявшее из общин, управлялось либо верховным вождем, либо советом вождей. Лидер апачей мог стать вождем не только общины, но и племени. Апачи говорили: «Никто не избирал его, он просто становился им». хотя это выражение приписывается и команчам. и другим племенам равнин. Очень важным качеством была, конечно, личная храбрость апачского лидера. Ни один апач не последовал бы за трусливым лидером, насколько бы по индейским меркам он не был бы богат и щедр. Прежде чем апачский лидер стал вождем, он должен был проявить себя во многих битвах, а также и в мирное время. Весьма ценились тактические победы лидера, умение им красть (уводить) лошадей выхватывание лука или ружья из рук противника. Таким образом, лидер, имевший хотя бы одну из вышеперечисленных заслуг, входил в элиту племени и совет общины.
Но если какая - то группа предпочитала идти за своим вождем, а не за лидером объединенных групп, они были вольны это сделать. Вождя избирали на совете, например, у кайова – апачей. Иногда от общины отделялась небольшая группа, к которой, если ей и руководил влиятельный человек, постепенно присоединялись другие семьи. Если вождь терял авторитет, последователи покидали его, и община прекращала существование. Обязательства, накладываемые на вождя, были достаточно суровыми, поэтому многие отклоняли предложения занять этот почетный пост. Не соглашусь с некоторыми авторитетными мнениями ряда американистов, насчет того, что у апачей существовало разделение на мирных и военных вождей. Института постоянного военного вождя вообще не существовало. Для воинов апачей в период военного похода в их отряде всегда был военный лидер, после возвращения в лагерь (место дислокации племени) он складывал свои полномочия и становился обычным общинником со статусом авторитетного лидера клана (общины). Кроме вождей и лидеров в племенной иерархии весомое место занимали шаманы, являвшиеся знатоками церемоний и обладавшие параномальными способностями. Шаманы служили связующим звеном между Великим Духом и соплеменниками.
Группа апачей - мескалеро состояла из вожака и его последователей. У них не было формального лидера, такого как вождь племени или совет, не было и племенных собраний. В семейные кланы, могли входить не обязательно одни родственники. «Они свободно передвигались, зимуя на Рио-Гранде, или шли дальше на юг, совершая набеги на равнины с бизонами летом, всегда следуя за солнцем и своей пищей. У них не было ни чего и было все. Они поступали, так как им хочется, и ни кому не подчинялись. Их женщины были целомудренны. Их вожаки держали свое слово. Это были могущественнее воины, которые полагались лишь на свою удачу, совершая набеги, могли быть невероятно жестоки к врагам - кровожадные и мстительные, по отношению к предателям» - писал о них современник.
Племенная организация кайова-апачей несколько отличалась от других групп апачей, но основные принципы были те же. У них можно отметить некую структуру в племенной организации. Самая маленькая ячейка у кайова-апачей это расширенная семья – кусткаэ, состояла из группы родственников, объединявших несколько типи, в каждом из которых жила семья, в которую входили родители, дети, а иногда дедушки и бабушки по отцу и матери. Дети чувствовали себя как дома в любом типи, входившем в эту группу. Они кочевали вместе, но вели раздельное хозяйство и ели по отдельности. Семьи объединялись в более значимые структурные образования – общины (гонки) для защиты от вражеских нападений. Размер общины зависел от престижа их лидеров. Состав гонок не изменялся годами, хотя каждый апач был волен самостоятельно решать, в какой гонке ему быть сегодня. Гонки объединялись в свою очередь, в племя.
В общинах взаимоотношения строились на принципе взаимовыручки. Калека, ленивый, душевнобольной, и т.п. всегда был сыт, если у апачей была еда. Если кто-то из апачей потерял лошадей, соплеменники всегда восполняли его потерю. Каждый понимал, что его жизнь и безопасность зависят от сородичей, которые помогут в трудный для тебя час, если ты живешь, и поступаешь по законам племени, и точно также будешь вести себя по отношению к каждому члену общины, если только тобою не овладеют духи предательства.
Кстати о предательстве в среде апачей, если апач позволил своим родителям голодать или остаться без крова, если он обижал слабых, или осквернил религию, или обманул чье-либо доверие, его изгоняли из племени. У апачей не было тюрем как у белых, и провинившихся, лентяев, трусов, обманщиков просто выгоняли. И изгнанники одного племени, не могли быть приняты в другие племена. И к ним со стороны племенных законов, не было ни какого снисхождения.
Часто апачи оказавшиеся вне племенного закона собирались вместе и совершали грабежи и набеги на родные племена. Зачастую эти апачи порывали с всякими традициями и не знали пощады ни к белым поселенцам, ни к своим братьям индейцам. В бандах изгнанников состояли не только апачи, но и индейцы подобного статуса из других племен, к ним присоединялись белые проходимцы и преступники. Ярко выраженный такого рода сюжет можно наблюдать в любимом нами вестерне «Золото Макены». Услугами бандитствующих апачей и других таких же индейцев пользовались отряды золотоискателей, белых промышленников и дельцов, а также регулярные войска конфедерации, а позднее армии США, которые из их числа формировали подразделения скаутов для работы следопытами. Но в большинстве своем скаутами американской армии становились добропорядочные воины, смирившиеся с присутствием на их земле белых поселенцев.
Так или иначе, жизнь изгнанника тяжела, и эти банды никогда не становились слишком большими, кроме того, они часто вызывали гнев племени, что опять же не служило увеличению их численности.
Система ценностей апачей заключалась в относительном равнодушии к материальным благам, богатству, накопительству. Отношение к материальным ценностям было основным «водоразделом» в их культуре и европейском менталитете. Общество апачей строилось на принципах, как мы видим, равенства справедливости и демократии. Понятие собственности у большинства групп было развито слабо. Охотничьи угодья в равной степени принадлежали всем членам племени, землей и продуктами земледелия владела та община, которая вырастила урожай. У апачей существовала примитивная, но оживленная торговля с соседями и белыми поселенцами, но ее задачей был для апача взаимовыгодный обмен продуктами труда между племенами, а не нажива. Их потребности были настолько скромны, что они не имели даже представления о том, что такое обогащение. В общественном сознании апачей накопительство воспринималось как позорное, недостойное настоящего воина занятие, несмотря на видоизменения, внесенные в эту систему европейским менталитетом. У апачей скряга, прятавший по углам дорогие вещи, презирался всеми соплеменниками от мала до велика и изгонялся из племени. Лидеры и вожди апачей чаще всего были бедны, поскольку традиция предписывала им быть щедрыми. Если апач хотел стать вождем, ему недостаточно было иметь воинские заслуги и ораторские способности. Он обязан был лично помогать вдовам и сиротам, делиться с нуждающимися соплеменниками своим имуществом. Если ребенок апачи склонен к жадности или хватается за свое небольшое имущество, ему начинали рассказывать легенду о презрении и позоре, которым покрывается скупой и плохой человек. Апачи в своей простате отдают все, что имеют родственникам, гостям из других племен или кланов, но более всего бедным и старым, от которых не ждут отдачи.
Несомненно, апачи ценили хорошие вещи (утварь, сбрую, оружие лошадей и пр.), но воину - апачи было не к лицу показывать, что он ставит свою собственность выше, чем друзей, удачу на охоте или боевую славу. Апачи были от природы неуловимыми и умелыми конокрадами, по сравнению с ними цыгане и рядом не стояли. Но не из-за обогащения, а по причине того, что походы за лошадьми были их излюбленным занятием и они ценили сам факт захвата коней у врага и проявленную при этом доблесть, чем численность табуна. Воин, считавшийся по количеству лошадей бедняком, по своему социальному статусу был не ниже того, кто владел целыми табунами. Если же бедняк имел репутацию храброго воина или хорошего оратора, в глазах соплеменников он был намного выше того, кто мог похвастать только лошадьми. И, напротив, стоило «богачу» хоть раз дрогнуть в бою или сказать глупость на совете у костра, его репутацию не могло спасти никакое богатство.
Появление лошади стало решающим фактором, изменившим жизнь кочевников – апачей. Если раньше они медленно кочевали за стадами бизонов, перевозя свое небольшое имущество на себе или на собаках, то с появлением лошадей увеличилось расстояние военных экспедиций, облегчилась охота, и количество домашней утвари стало легче перевозить с места на место.
Первые лошади были завезены в Америку испанскими конкистадорами. Многие из них одичали и превратились в диких – мустангов. У индейцев лошади первоначально вызывали удивление и ужас. И всадника на лошади они воспринимали как единое целое, как монстра. Но вскоре выстрелом из лука они быстро разобрались в своей ошибке и начали осваивать верховую езду. Мустанги, используемые апачами, отличались от американских лошадей небольшим ростов, быстротой и выносливостью и другой пищи кроме травы не знали. По этой причине лошади апачей, да можно сказать всех прерийных индейцев, более приспособлены к длинным путешествиям, чем американские лошади. Для апачи очень была важна масть лошади, поскольку она говорила о скоростных качествах, которым отводилась первостепенная роль. Апачи-чирикахуа считали лошадей белой масти самыми медлительными, а вороных, напротив скоростными, пригодными для войны. Кайова-апачи выбирали в качестве боевого коня лошадь рыжей масти, не приемля вороную. Хикарилла-апачи полагали, что вороной конь с белым пятнышком на лбу отличается умом, быстротой и силой и мене подвержен усталости в бою. Апачи - мимбреньо для боя предпочитали кобылицам коней. Апачи-липан, вообще кастрировали коней, считая, что они после этого будут более выносливы.
Существовало три способа пополнения табуна: покупка, поимка диких лошадей, и воровство у других племен. Поскольку денег у апачей не было, а ловля диких мустангов требовала искусства и удачи, то оставалось наиболее вероятное – кража. Апач мог увести сразу несколько лошадей. В отличие от мустанга краденая лошадь была наверняка объезжена и сама кража считалась подвигом, о котором я намереваюсь говорить ниже.
Помимо языковой речи индейцы-апачи объяснялись при необходимости на языке жестов. Это было удобно при общении между собой во время охоты, либо в боевой обстановке, так и позволяло понимать индейцев, принадлежащих к другим языковым группам. Сообщение передавалось ими с помощью жестов одной или обеих рук. Эти жесты, движения, точный смысл которых знал каждый индеец, помогали партнеру предать довольно сложную информацию. Когда индеец заканчивает свою речь он произносит «хау»- я все сказал. Вот так они жили.

Итак, индейцы всей восточной половины нынешних США были изгнаны за Миссисипи. Хотя акт о переселении касался главным образом племен североамериканского юго-востока, изгнания не избежали также шауни, оттавы, делавары и многие другие племена. Тогда, в первой половине XIX века, граница Соединенных Штатов проходила, собственно, по Миссисипи. Но и за великой рекой простирались огромные территории, где индеец, как заверяли его столь многие договоры и столь многие правительства, был единственным и полновластным хозяином. Здесь тянулись безбрежные прерии, и теперь, после того как на востоке Северной Америки индейцев почти не осталось, здесь жила главная масса индейского населения Северной Америки (около 280 тысяч человек). Прерии являли собой также уникальную продовольственную кладовую Дальнего Запада - миллионные стада бизонов. И если среди индейцев были оптимисты, они могли утешать себя мыслью, что еще не все потеряно, что если они и утратили половину своей земли, то другая, западная половина дорогой их сердцу отчизны останется в их владении. Столько они получили обещаний, столько раз белые люди давали торжественные заверения... Позднее прославленный вождь североамериканских индейцев Сидящий Бык скажет американской правительственной комиссии: "... Белые люди не выполнили ни одного договора, заключенного с нами". Но тогда, в первой половине XIX века, многие индейцы еще не утратили веры. А между Миссисипи на востоке и Скалистыми горами на западе пока что лежала свободная индейская земля (за Скалистыми горами была Калифорния, и она тоже оказалась в руках завоевателей).

Первыми белыми людьми, двинувшимися за Миссисипи, были трапперы-авантюристы, богатевшие на торговле пушниной. А первой торговой компанией, которая в погоне за бизоньими и волчьими шкурами проникла в прерии, особенно в канадскую их часть, была известная Компания Гудзонова залива. Но поистине хищническое истребление оленей, бобров и прежде всего бизонов начинается в 30-40-х годах XIX века. Воротами для проникновения в прерии опять служит Миссисипи и резиденция Американской компании по торговле мехами - Сент-Луис.

Из Сент-Луиса трапперы на больших лодках добирались до верховий Миссури. И всюду завязывали торговлю с индейцами. Здесь, на Миссури, компания стала основывать новые торговые фактории - "форты", где за водку или оружие трапперы скупали у индейцев пушнину. Пока никто не покушался на монополию компании в торговле с индейцами, все было "о"кей". Но вот однажды на Миссури появились трапперы - агенты другой фирмы и привлекли на свою сторону несколько индейских племен, главным образом черноногих. Компания решила наказать "неверных" индейцев. В 1837 году на пароходе был отправлен в факторию Форт-Юнион человек, больной оспой, а предупрежденный управляющий факторией созвал в Форт-Юнион 500 лучших охотников из числа тех, кто сдавал пушнину конкурирующей компании. В фактории всем им ввели кровь оспенного больного, а затем управляющий распрощался с ними. За две недели все племя было заражено оспой. Сохранился рассказ управляющего факторией Форт-Маккензи, который посетил одну из деревень черноногих, чтобы выяснить, как действует инфекция. Вот что он увидел: среди вигвамов валялись сотни трупов. И лишь две еще оставшиеся в живых индианки пели погребальные песни. Компания таким способом не только отомстила черноногим, но сумела еще и нажиться на гибели своих жертв. Агенты компании сняли с покойников одежду, сшитую из отборных бизоньих шкур, и отправили ее в лавки фирмы, торговавшие в городах.

Компания, ее агенты и трапперы, а также индейцы, поставлявшие ей бизоньи шкуры, истребили примерно миллион бизонов. Цифра, несомненно, огромная. Но к 1850 году в прериях паслось еще до 50 миллионов бизонов. И они были истреблены уже во второй половине XIX века...

В 1862 году правительство американской Унии издает знаменитый Закон о заселении Запада: каждый, кто переселится за Миссисипи, слывшую до той поры The last frontier - "последней границей", получит от правительства США безвозмездно "160 акров хорошей земли в постоянную собственность". Да, земля была действительно хорошей. Только принадлежала она не правительству Унии, а индейцам, и никто не давал этому правительству права наделять индейской землей поселенцев. Так, в конце концов, и Миссисипи перестала быть "последней границей"! 160 акров земли... Безземельные белые с американского востока, тысячи и тысячи переселенцев из Европы переправляются через Миссисипи и в своих крытых фургонах едут осваивать Дальний Запад. Но у Far West и у 160 акров земли есть еще пока законный хозяин - индеец. И вот новый поселенец, сам, быть может, недавний полураб европейского феодала, помогает отвоевывать у индейцев Дальний Запад! Теперь должны заговорить ружья. Но перестрелять 280 тысяч индейцев не так-то просто. Легче и главное безопаснее истребить бизонов, важнейший для них источник пропитания. И завоеватели Дальнего Запада набрасываются на бизонов. Их в прериях пасется 50 миллионов. Значит, достаточно 50 миллионов выстрелов, и индеец умрет с голоду. Так началось поголовное истребление бизоньих стад то с определенным умыслом, то просто ради доллара за бизонью шкуру (мясо бизонов, миллионы и миллионы тонн мяса, было брошено на съедение птицам).

Некоторые охотники на бизонов надолго остались в памяти современников и даже потомков. Таков, например, человек, в самом прославленном прозвище которого фигурирует бизон, меткий стрелок, герой множества романов о Дальнем Западе, - Буффало (Правильное произношение - "Бафелоу" (англ.) - американский бизон. - Прим. перев. ). Билл (настоящее его имя Уильям Коди). Один только этот Буффало Билл перестрелял десятки индейцев и убил - если верить легенде - более миллиона бизонов! А на что жил мужественный Буффало Билл потом, когда в прериях уже некого было убивать? У индейцев он отнял родину и пропитание, но и этого ему было мало, и он попытался отнять у них достоинство. Среди голодающих прерийных индейцев он выбрал несколько десятков особенно кровожадных на вид и потом разъезжал с ними по свету и давал представления... "Жестокие" индейцы нападали на добродетельных белых пионеров, кричали и вообще вели себя так, как об этом повествуют в "вестернах". Затем, в самый критический момент, появлялся божественный Буффало Билл, спасал колонистов "от скальпирования", прелестных колонисток "от насилия" и несколькими выстрелами разделывался со всеми "злыми" индейцами. Тут наступал конец комедии, индейцы изображали мертвых, а дамы рукоплескали полковнику Коди. С этим расистским пасквилем "мужественный" Буффало Билл ездил и по Европе.

Но вернемся к бизонам... Стада, ушедшие от выстрелов полковника Коди и ему подобных, не смогли уйти от другой беды. Потоки колонистов двигались на завоевание Дальнего, или Дикого, Запада Северной Америки в крытых повозках. Но разве мы не помним, какую роль в фильмах и романах о Дальнем Западе играет первая Тихоокеанская железная дорога? Ее строительство, несомненно, принадлежит к пионерской поре истории США и представляет собой достойную прелюдию к позднейшему гигантскому техническому развитию Соединенных Штатов. Но для индейцев, живших за Миссисипи, железная дорога была страшной угрозой. Законченная в 1869 году, Тихоокеанская дорога пересекла прерии и перевалила через Скалистые горы. Она не только разрезала прерии на две части. Бизоны тоже были разделены на два больших стада. Напомним: в 1840 году было 50 миллионов бизонов, в 1870-м, через год после окончания строительства Тихоокеанской дороги, к югу от нее не осталось ни одного бизона. А к 1900 году в прериях США осталось всего-навсего восемьдесят бизонов.

Большую часть земли отнял у индейцев предательский "Закон о предоставлении земли за Миссисипи". Но за великой рекой индейцам принадлежали десятки миллионов акров земли, поэтому часть ее закон оставлял пока "краснокожим". С годами, однако, появлялись все новые претенденты. И тогда федеральное правительство разыграло отвратительную грабительскую комедию, которой дало название "The run" - "бега". По всем Штатам было объявлено, что правительство решило конфисковать у индейцев еще одну часть свободной земли: "Всякий белый, гражданин Соединенных Штатов, если он пожелает получить участок, должен явиться 22 апреля 1899 года на заранее намеченную линию. В этот день в восемь часов утра будет дан сигнал к старту. Каждый участник "бегов" получит безвозмездно тот участок земли, которым он завладеет раньше других. Самые быстрые выиграют больше всех!" Задолго до рассвета в назначенный день на линии старта собрались тысячи белых авантюристов - кто верхом, кто в повозке. А с трибун правительственные чиновники и их прекрасные дамы, надменно улыбаясь, наблюдали за состязаниями, где победителей награждали землей индейцев. Стрелки на часах подошли к восьми, представитель американского правительства дал сигнал. Брички и всадники ринулись вперед. Каждый участник держал в руке лоскут белого полотна. Кто первым успевал положить свой лоскут на еще не занятую индейскую землю, становился ее владельцем. "Великое состязание" лишило индейцев последних акров свободной земли на значительной части их территории, лежавшей за Миссисипи. Но уже и до этого у индейцев прерий почти ничего не осталось. Разве что их личная свобода. Однако прежде, чем учредить резервации, нужно было расправиться с племенами, которые добровольно покориться не хотели. Официально войну прерийным индейцам, собственно, никогда не объявляли. Но в трагическое для североамериканских индейцев десятилетие (1860-1870) европейские колонизаторы осуществляли их физическое истребление. Негласным лозунгом их стало: "Полностью очистить Северную Америку от индейцев..."

План необъявленной войны на уничтожение проводится в жизнь. В 1864 году отряд майора Чайвингтона коварно напал на стоянку чейеннов и перебил всех, кто там был. Солдаты Чайвингтона скальпировали даже детей и женщин. Через несколько лет на реке Уошит в результате нового коварного нападения, осуществленного по инициативе генерала Джорджа Армстронга Кастера, истребление чейеннов было довершено. Кастер приказал убивать не только индейцев, но и всех их лошадей.

Военные действия были не единственным методом истребления индейцев прерий. Неопровержимо доказано, что служащие факторий продавали индейцам одеяла, зараженные черной оспой. Немало индейцев свела в могилу и "огненная вода" - водка. Но проще всего было просто убивать.

Голод, эпидемии дотоле неизвестных болезней косили индейцев. Численность их таяла как мартовский снег. И тогда военные власти решили расправиться с самым сильным племенем прерий - с могущественными сиу, или дакотами. Их тоже много раз обманывало правительство. Сначала (в 1837 году) восточные дакоты были изгнаны за Миссисипи, и правительство Унии поселило их в Миннесоте. Потом их изгнали из Миннесоты в суровые Черные горы. Но, на несчастье дакотов, через несколько лет в Черных горах было обнаружено золото. И снова прозвучало: "Дакоты, убирайтесь прочь!" Изгнание индейцев дакота осуществлял все тот же пресловутый генерал Кастер, "герой" войны Севера против Юга.

Через несколько лет мы снова встречаемся с Кастером и его отборными войсками. 25 июня 1876 года. Солдаты Кастера собираются разграбить опустевшее дакотское селение на реке Литл-Биг-Хорн. Сопротивления они не ожидают - в селении не видно ни одного взрослого индейца, наверное, все на охоте... Солдаты предвкушают легкую добычу. Но не тут-то было. Из лесу внезапно появились индейские конники. Во главе их - военный предводитель племени дакота Сидящий Бык.

Сидящий Бык еще в юности прославился своим мужеством. И не только на охоте за бизонами, но и в боях с белыми завоевателями. Когда одно из племен сиу под руководством своего славного вождя Красного Облака начало войну против строительства железной дороги через их территорию, в ней принял участие и Сидящий Бык. Позднее он, как доблестный воин, был избран верховным военным вождем дакотов. И вот сейчас, на реке Литл-Биг-Хорн, Сидящий Бык должен был доказать, что по праву носит столь гордый титул. И он доказал. За час-другой отборное войско Кастера было уничтожено. Поплатился жизнью и сам генерал Кастер, а также семнадцать офицеров и несколько сот солдат. У реки Литл-Биг-Хорн Сидящий Бык одержал самую значительную победу за всю историю войн североамериканских индейцев против белых захватчиков. Но долго сопротивляться превосходящим силам федеральных войск немногочисленные и плохо вооруженные индейские отряды не могли. Большая часть дакотских воинов во главе с Сидящим Быком с боями прорвалась в Канаду, где они и поселились с разрешения британских властей. Другая часть племени дакота со своим вождем Бешеным Конем укрылась в горах, в районе Йелло-устона. Но голод и морозы, в конце концов, принудили индейцев принять условия "мира", которые навязывал им новый командующий американскими войсками полковник Миллз. И что же? Через несколько месяцев Миллз решает заключить Бешеного Коня в тюрьму. Вождь дакотов защищал свою свободу и был убит американскими солдатами.

Оставшиеся дакоты, так называемые минненкондж-дакота, со своим вождем Хромым Оленем долго еще вели партизанскую войну с захватчиками. Но в конце концов сопротивление их было подавлено, а тех, кто остался в живых, загнали в резервации.

Борьбу вели и мелкие индейские группы, небольшие отряды, иногда даже одиночки. Используя свое знание местности, совершая стремительные рейды, индейцы уничтожали захватчиков.

Такую борьбу вел тогда знаменитый Кинтпуаш, вождь немногочисленных модоков, самостоятельной ветви орегонского племени кламат, жившего на границе Орегона и Калифорнии. Американцы прозвали его Капитан Джек. Модоков было всего-то четыреста человек. Да и земли их не слишком привлекали в то время белых поселенцев. Тем не менее, некий орегонец Бен Райт пригласил модоков на переговоры, чтобы "обсудить разные важные вопросы". "Переговоры" были хорошо подготовлены. Как только невооруженные индейцы явились в назначенное место, Райт и его приятели набросились на них и почти всех перебили, спастись удалось лишь пятерым. Погиб тогда и отец Капитана Джека. Убийство требует отмщения. И Кинтпуаш вступил на тропу войны. Было это в 1856 году. С тех пор один или с двумя своими соратниками, которых американцы называли Черным Джимом и Бостонским Чарли, он бесчисленное множество раз вступал в стычки с захватчиками.

Против неуловимого и непобедимого Кинтпуаша, к которому присоединилось около сорока модоков, американцы, в конце концов, двинули целый армейский полк и несколько гаубичных батарей. За время длительного похода карательная экспедиция потеряла большую часть своего состава. И за все это время не был убит или схвачен ни один модок! Только после того, как Капитан Джек, Бостонский Чарли и Черный Джим убили американского генерала Кенби, одного из протестантских миссионеров, и тяжело ранили полковника Мисчена, их удалось схватить. 3 октября 1873 года в крепости Кламат (штат Орегон) все трое были повешены. Американский автор Бэнкрофт писал: "Мужественная борьба модоков за свою землю и свободу во многих отношениях самая примечательная страница в истории подвергшихся истреблению американских туземцев".

Смелая герилья модоков в наши дни почти забыта. Забыта и героическая история самого, пожалуй, храброго и мужественного из всех индейских племен Северной Америки - апачей. Апачи последними прекратили сопротивление. Они сражались за свою свободу еще много лет после того, как все индейцы прерий сложили оружие. Раз мы заговорили об апачах, нужно заметить, что сами они называют себя Н"Де, или Инде, что означает "люди". Название "апач" возникло от слова из языка зуньи "апачу" - "враг". По своей культуре апачи, так же как их соседи навахи, занимают промежуточное положение между индейцами прерий и группой племен североамериканского юго-запада - пуэбло. Навахам апачи близки и по языку. Оба племени составляют самую южную ветвь атапаскской языковой группы. Мы уже говорили, что племена, говорящие по-атапаскски, живут главным образом на крайнем севере Америки - в Канаде и на Аляске. Здесь, на морозном севере Америки, была прародина апачей и навахов. В давние времена, задолго до появления первых европейцев, предки апачей и навахов покинули свой холодный край, двинулись на юг и достигли юго-запада нынешних США. Там с ними и встретились первые европейцы. Было это в 1540 году.

Апачи не хотели войны, но европейские пришельцы упорно стремились превратить их землю в свою колонию, и апачи стали оказывать сопротивление. У испанцев они научились только одному - искусству верховой езды. А индейца в седле нелегко победить. Апачи, подобно мужественным чилийским арауканам в Южной Америке, сохраняли свободу на протяжении всего периода испанского колониализма. Но позднее, когда Мексика в результате неудачной войны 1846-1848 годов вынуждена была уступить Соединенным Штатам север своей страны - Аризону, Нью-Мексико и другие территории (ныне принадлежащие США), большинство апачей оказались под властью североамериканской Унии. Покорив все другие индейские племена Северной Америки, американцы попытались поставить на колени и последних свободных индейцев - апачей, которые в то время жили по обе стороны границы, в Мексике и США. Поначалу наибольшую ненависть апачи испытывали к мексиканцам. Когда мексиканское правительство усилило давление на них, одна из групп апачей, так называемые мимбреньо, начала вооруженную борьбу. Возглавлял мимбреньо неуловимый апачский вождь Хуан Хосе.

Вначале мексиканцы намеревались одолеть апачей с помощью денег. Они объявили, что за скальп каждого апача-мужчины будут платить по сто долларов, за женский скальп - пятьдесят, за детский - двадцать пять. Нашлось немало негодяев, приносивших скальпы, но как было определить, с кого он снят? Деньги не помогли - поможет предательство. Власти мексиканского штата Чиуауа сговорились с североамериканским охотником Джеймсом Джонсоном. Джонсон поддерживал с апачами мирные отношения, прикидывался даже другом Хуана Хосе. С группой североамериканцев Джонсон отправился в апачские горы к непобедимому вождю. Гости преподнесли ему дары и удалились, "чтобы дать индейцам возможность осмотреть подарки". Сбежалась вся дружина Хосе. И тогда Джонсон выстрелил в апачей из полевого орудия, которое американцы принесли с собой в разобранном виде и установили в укрытии. Кого пощадил снаряд, с теми расправились добровольные каратели. До утра "друзья апачей" истребили четыреста индейцев. А Хуана Хосе, чтобы получить обещанное за него вознаграждение, Джонсон убил самолично.

Но за предательскую сделку, заключенную Джонсоном, американцам пришлось тяжко расплачиваться. С того самого 1855 года апачи вели войну не только против Мексики, но и против США. На место погибшего предводителя мимбреньо встал новый вождь, Мангас Колорадас. Свою месть апачи обратили сначала против американских охотников, которые, польстившись на доллары, убили Хуана Хосе и четыреста индейцев. Затем Мангас Колорадас обрушился на города Санта-Рита и Пинос-Альтос, ибо многие жители их превратились в охотников за апачскими скальпами. Мангас Колорадас ясно понимал, что, если малочисленные апачи хотят устоять против объединенных военных сил таких могущественных государств, как США и Мексика, они и сами должны объединиться. Осуществил он это объединение очень своеобразным способом. Когда-то, за много лет до того, во время рейда в штате Сонора, апачи Мангаса нашли в покинутой асьенде девушку-креолку исключительной красоты. Мангасу мексиканка так понравилась, что он взял ее в жены, несмотря на сопротивление других своих жен. И вот теперь Мангас Колорадас выдал своих дочерей от этого брака замуж за вождей других групп апачей: старшую - за вождя апачей Белых гор, вторую - за вождя так называемых мескалерских апачей и, наконец, третью - за верховного вождя навахов. Так Мангас родственными узами скрепил союз с основными группами апачей и с многочисленным соседним племенем навахов. К этому "единому индейскому фронту" присоединился позднее и вождь последней значительной группы апачей, так называемых апачей чирикауа, Кочис.

Война затянулась на годы. Неуловимые и непобедимые апачи чувствовали себя хозяевами на всей территории мексиканского севера, американских штатов Аризона и Нью-Мексико и прилегающих к ним районов соседних штатов. Они отлично знали местность, умели прочитать самый незаметный след, использовали для связи между собой сигналы и знаки, белым практически недоступные. Но у белых были и свои средства борьбы - деньги и предательство.

Округ Аризона, как тогда назывался этот ныне обширный и значительный штат, предлагал уже 250 долларов за скальп апача. Но пока Мангас Колорадас был жив, все усилия ни к чему не приводили. И снова был пущен в ход коварный обман. Апачский вождь был приглашен в лагерь якобы для переговоров. Мангас явился один. Без оружия. Но едва он вступил в круг солдат, как они накинулись на него и связали. Затем ему нанесли смертельную рану раскаленным штыком и прикончили несколькими пистолетными выстрелами. Так, подобно Хуану Хосе, в январе 1863 года стал жертвой предательства великий вождь апачей Мангас Колорадас. Сменивший его вождь Кочис продолжал борьбу. Только спустя восемь лет он согласился заключить мир с американцами.

Особенно умелыми земледельцами были индейцы из апачской группы вождя Эскименсина, осевшей в Кемп-Гранте. Мы помним, как фермеры Джорджии потеряли покой, увидев, что "тупоголовые краснокожие" научились вести хозяйство не хуже белых христиан и "суперменов". Хозяйственные успехи апачей, поселившихся в Кемп-Гранте, приводили также в ярость белых авантюристов из соседнего Таксона. Однажды вечером, когда мужчины племени были на охоте, белые напали на индейские поселения и убили всех апачских женщин и почти всех детей. Двадцать девять уцелевших детей "защитники белой цивилизации" увели с собой и продали в рабство куда-то в Латинскую Америку. Произошло это в 1871 году, через шесть лет после того, как в американской гражданской войне победили противники рабства!

А потом был нанесен последний удар. Этим ударом стал приказ: "Всех апачей - в резервации!" Новый командующий американскими войсками, ведущими военные действия против апачей, генерал Крук загоняет апачей, группу за группой, в предназначенные для них резервации. Однако Крук, которого апачи называли Серым Волком, выгодно отличался от других американских офицеров, воевавших с апачами. Он сочувствовал индейцам, понимал их нужды и, когда ему пришлось устраивать резервации, постарался создать в них по возможности благоприятные условия. Но, как обычно бывает в подобных случаях, он оказался неугоден и в 1875 году был отозван. Основанные Круком резервации были ликвидированы одна за другой. Апачам же была отведена новая территория - раскаленная пустыня Сан-Карлос в Аризоне. Замысел ясен: в пустыне индейцы перемрут от голода. Но апачи были из рода свободолюбивых и непокорных. В 1877 году, вскоре после того, как их загнали в пустыню, группа мимбреньо, возглавляемая Викторио - продолжателем дела Мангаса и его бывшим соратником, покинула резервацию. Викторио, а после смерти Викторио его помощник Нана стали карающим мечом апачей. Так началось легендарное, но, к сожалению, малоизвестное последнее сопротивление апачей, последняя их попытка с оружием в руках защитить свою землю от захватчиков.

Только один пример. Когда Нана исполнилось 80 лет, он вместе с 40 апачами предпринял "рейд" на север Мексики и юго-запад США. Три месяца отряд седовласого вождя кружил по двум государствам, истребил десятки врагов, захватил несколько сот лошадей и, не потеряв ни одного человека, вернулся в апачские горы.

В 1881 году из ненавистной резервации Сан-Карлос бежала еще одна небольшая группа апачей. Ее возглавлял вождь Гойатлай, более известный в американистской литературе под испанским именем Херонимо. Апачи Херонимо обосновались в Мексике, в горах Сьерра-Мадре, и оттуда совершали "рейды" по юго-западу Соединенных Штатов. Постепенно апачи очистили от американских солдат обширную часть этой территории. И тогда в Аризоне и Техасе снова вспомнили про Серого Волка - генерала Крука. Крук вновь пытается улучшить положение апачей в резервациях и вместе с тем готовит военные операции против тех, кто покинул резервации и обосновался в мексиканских горах. В 1883 году Крук вступил в Мексику и стал продвигаться к Сьерра-Мадре - главному оплоту апачей. У Крука было более 5 тысяч солдат регулярной армии, несколько мексиканских полков и сотни индейских следопытов. А всем им противостояло лишь несколько десятков апачей. И что же? Вооруженная до зубов армия Крука потеряла свыше тысячи солдат, между тем как Херонимо похоронил всего девять своих воинов!

Но, в конце концов, Херонимо подчинился Круку и вернулся в резервацию.

Однако после ряда столкновений с белым управляющим апачи Херонимо совершают новый побег из резервации. На этот раз беглецов преследуют американские войска под командованием генерала Миллза. Все его попытки обнаружить и уничтожить апачей были безуспешны. Апачи как ветер проносились по Мексике и юго-западу США, и американские солдаты просто не в состоянии были их догнать. Последняя маленькая индейская боевая часть Северной Америки нередко разбивалась на еще более мелкие отряды, своего рода индейские "командос", которые совершали дерзкие набеги на врага. Известно об одном таком подвиге соратников Херонимо. Одиннадцать апачей - только одиннадцать! - как вихрь промчались по двум огромным штатам - Нью-Мексико и Аризона. Многократно вступая в стычки с американскими солдатами, они убили около сотни их, похитили триста лошадей, а сами при этом потеряли лишь одного воина!

Впрочем, мексиканские американисты сообщают о еще более невероятном случае. Мексиканцы ранили выстрелом одного из апачей Херонимо, проезжавших через какое-то поселение. Восемьдесят мексиканцев окружили легко раненного апача. Апач укрылся за большим камнем и одного за другим убил одиннадцать мексиканцев, после чего остальные обратились в бегство. А потом ночью, когда группа Херонимо устроила привал, он присоединился к ней, несмотря на то, что конь его был убит, и ему пришлось догонять товарищей пешком!

Лишь много позднее 38 апачей (мужчины, женщины и дети) - последние свободные индейцы Северной Америки XIX века - сдались стократ более сильному противнику. Но и они не смогли смириться с неволей. Несмотря на то, что их бдительно стерегли, трем мужчинам и трем женщинам удалось бежать из плена и вернуться в Сьерра-Мадре. Остальных генерал Миллз погрузил в товарный вагон и на двадцать восемь лет отправил в "лагерь для военнопленных", в крепость-тюрьму во Флориде.

У города Сент-Луис один из пленников выскочил из поезда. Целых два года без карты и компаса он пробирался через страну, в которой уже не было места для индейца, туда, где недавно была свобода, - в апачские горы. И только спустя несколько лет, когда его схватили, закончилась эта последняя оборонительная война индейцев Северной Америки.

Арапахи, ассинбоины, оглалы и чейенны - воины, их жены и дети влачили жалкое существование за невидимыми решетками резерваций, а их широкие бескрайние прерии, где когда-то водилось так много бизонов, были навсегда утрачены.

Оставалась ли в Америке еще земля у индейцев? На востоке, за Миссисипи, индейцы уже не проживали. Между скалистыми горами и Миссисипи, в прериях, индейцы прозябали в резервациях. Оставалась лишь полупустынная область так называемого юго-запада, которая вплоть до конца сороковых годов формально принадлежала Мексиканской Республике, а до этого Испании как части королевства Новая Испания.

Однако белые в этой части Новой Испании почти не появлялись. Ведь именно здесь, в новомексиканской пуэбло, когда-то возглавил восстание шаман Поуп. Тень этого шамана словно легла на эту землю и отпугивала белых от экспедиций в Новую Мексику.

В соседней Аризоне белых было еще меньше. Аризона и примыкающая к ней часть нынешнего американского штата Нью-Мексико были родиной пяти воинственных племен апачей, которые у испанской колониальной администрации, а затем у мексиканцев пользовались самой дурной репутацией.

Непрерывные войны Апачей

С конца семнадцатого века апачи вели с Испанией, а позже с республиканской Мексикой непрерывные войны. Но воевали они не с целью защиты своей Аризоны. Они совершали наезды далеко на юг, за границы сегодняшней Мексики, в штаты Сонора и Чиуауа, сжигали испанские поселения и уводили лошадей, которые для индейцев были наивысшей ценностью.

За полтора столетия апачи изгнали испанцев с югозападных территорий Северной Америки, что впоследствии косвенно помогло Соединенным Штатам завладеть этими почти не заселенными территориями. Не встречающая отпора наступательная война принесла аризонским апачам определенную выгоду. Апачи всегда воевали за границами своей территории, что отличало их от дакотов, которым в конце концов не хватило тыла для ведения военных операций.

Добыча меди на земле Апачей

В 1822 году апачи впервые изменили своим принципам. На их собственных землях, в Аризоне, охотники за пушниной (их апачи не считали врагами и позже пустили на свои территории) нашли в городке, названном позже Санта-Рита, медь. Право на строительство медных рудников на земле апачей получил богатый торговец из соседнего штата Чиуауа дон Франциско Мануэль Альгуа.

Дон Франциско хорошо понимал, что правительственное разрешение не поможет добыть ему ни фута меди, если он одновременно не заручится согласием аризонских и ньюмексиканских апачей и их главного вождя, которого мексиканцы по-испански называли Хуан Хосе.

Дон Франциско предложил Хуану Хосе водку, которая апачам так пришлась по вкусу, ткани, лошадей и даже оружие, много оружия в обмен на право добывать медь в Санта-Рита и свободное прохождение караванов в Чиуауа. Хуан Хосе принял условия. А с оружием, которым горнопромышленник Альгуа заплатил за возможность эксплуатировать свои шахты, часть племени во главе с Черным ножом напала на сонорские гасиенды, поскольку этих индейцев не устраивало мирное соседство с медными шахтами. Однако территории, где были расположены гасиенды, не принадлежали дону Франциско.

Пятнадцать лет сохранялось это странное положение. Апачи не трогали шахты торговца из Чиуауа, который добывал медь прямо из сердца их земли, и вместе с тем ежемесячно нападали на его родной штат, на гасиенды и ранчо, расположенные к югу от Чиуауа.

Подлое убийство вождя Апачей

Хунты штата Чиуауа приняли закон и разработали план борьбы с апачами. По бесчеловечному закону 1837 года за скальп мужчины-индейца выплачивалось сто долларов, за женский скальп - пятьдесят, за детский - двадцать пять.

Сто долларов! В то время это была огромная сумма. Несмотря на это, власти Чиуауа получили совсем мало скальпов, причем среди них преобладали детские, хотя за скальпы вождей была обещана самая высокая награда. Именно на это польстился один из немногочисленных белых, которому апачи-мимбреньо полностью доверяли. Это был американский охотник Джонсон.

Джонсон понимал, что ему представился счастливый случай. Охота на апачей за один сезон даст ему столько же, сколько охота на животных за несколько лет. Его оружием было доверие апачей, и прежде всего самого Хуана Хосе, который после объявления войны американцами выкопал топор войны.

Джонсон сформировал отряд - в основном в него входили охотники. Оставалось запастись патронами, собрать легкую пушку, которую охотники несли в разобранном виде, и пригласить друга Хуана Хосе с несколькими сотнями индейцев племени мимбреньо на дружескую встречу.

Затем Джонсон должен был преподнести своему индейскому другу подарки: «огненную воду» и пинолу - жареные кукурузные лепешки, самое большое лакомство для апачей.

Индейцы приглашение приняли. Джонсон привел своих гостей на заранее выбранное место. Вскоре все трапперы удалились якобы за обещанной пинолой и виски. Затем Джонсон подал знак, и «праздник» начался страшным фейерверком.

Выстрел из пушки, заряженной гвоздями и кусочками железа, уложил большинство из присутствующих индейцев. Другие были убиты первыми залпами из охотничьих ружей. До утра в поте лица «трудились» охотники Джонсона: снимали скальп за скальпом. Более десяти тысяч долларов заработали они за одну ночь.

Новый вождь Апачей

Новым вождем мимбреньо в Санта-Рита стал сорокалетний Мангас Колорадас, двухметровый гигант. О нем следует сказать особо. Однажды он поступился традициями апачей и взял в жены белую женщину-красавицу мексиканку, которую воюющая часть апачей-мимбреньо (возглавляемая тогда Черным ножом) захватила в плен во время нападения на Чиуауа.

Сделай Мангас Колорадас белую женщину своей любовницей - никто не усмотрел бы в этом ничего странного. Однако апачи, следуя своим обычаям и морали, не могли простить ему, что он взял в жены красавицу креолку. Две индейские жены Мангаса воспротивились этому. А закон апачей давал им право обратиться к своим родственникам с просьбой о помощи и защите их чести.

Братья жен Мангаса на совете племени предоставили вождю последнюю возможность выбора: или он отказывается от брака с белой и делает ее одной из своих любовниц, или же, по закону апачей, его ждет поединок со всеми, кто пожелает вступиться за оскорбленных индейских жен.

Мангас принял вызов. Он разделся донага и с ножом в руке выиграл первый поединок. Он победил одного своего шурина и убил его (в поединке апачей побежденный должен быть убит), и в тот же день одержал победу еще в нескольких поединках. Так Мангас Колорадас первым в истории племени апачей женился на белой.

Однако любовь к жене-креолке, которая впоследствии родила ему трех дочерей, таких же красавиц, как и она, не помешала новому главному вождю начать в Аризоне жестокую войну против белых.

Мангас Колорадас сначала нашел убийц своих братьев по племени. Ситуация изменилась: теперь индейцы охотились на охотников за скальпами апачей. На реке Гил апачи настигли две группы трапперов, которые еще оставались в Стране апачей. Первую, из двадцати человек, возглавляемую Чарльзом Кемпом, они уничтожили полностью, из второй группы остался в живых некий Бенжамин Вильсон, который добрался до Калифорнии, где впоследствии, когда эти земли перешли к Соединенным Штатам, стал мэром Лос-Анджелеса.

Теперь, когда в Аризоне не осталось ни одного траппера, а Джонсон своевременно скрылся и так легко полученные скальпы превратил в деньги, возникла опасность, что месть апачей перекинется на шахты дона Франциско в Санта-Рита. Апачи уже не пропускали сюда караваны мулов с продовольствием, поэтому горняки вскоре покинули «медный» город и двинулись к границам Чиуауа. Они еще успели увидеть на реке Гил трупы охотников Кемпа, повешенных друзей Вильсона, пока их самих не постигла та же участь. В Стране апачей не осталось ни одного белого. Кроме жены Мангаса.

Американцы снова на земле Апачей

Десять лет прожили индейцы этих обширных территорий Северной Америки, не имея никаких контактов с белыми. Через десять лет американцы вновь появились в Стране апачей. Однако теперь это были не трапперы, а многочисленная регулярная североамериканская армия генерала Керна. Но шли они не с аризонскими индейцами, а с главными врагами апачей - мексиканцами из Соноры, Чиуауа и Калифорнии. Мангас Колорадас был доволен. Он сказал Керну: «Берите у них все: Дуранго, Сонору, Калифорнию!» Апачи пустили на свои земли армию Керна.

Мангас Колорадас еще не знал, что через десять лет оружие американцев повернется против них, что государство, которое вырвет у Мексики Калифорнию и Неваду, а до этого Техас, не допустит существования независимого индейского государства в самом центре вновь обретенных североамериканских территорий.

«Золотая лихорадка» на земле Апачей

Однако гораздо раньше в Калифорнии начнется «золотая лихорадка». Самые отважные диггеры проникнут и в Страну апачей, обнаружив золото неподалеку от того места, где во времена Хуана Хосе мексиканцы добывали медь, - в Пинос-Альтос.

В это время именно здесь, рядом с Пинос-Альтосом, многочисленные американские подразделения намечали новые границы недавно завоеванных территорий, ранее принадлежавших Мексике. Поэтому золотоискатели неожиданно оказались под защитой американских войск, к которым апачи, соблюдавшие договор, относились достаточно миролюбиво.

Мангас Колорадас решил избавиться от нежданных гостей с помощью хитрости. Он посетил лагерь американских диггеров, сообщил им, что знает места, где можно найти золото в самородках, и пообещал отвести их туда за бутыль виски. Удивительно, но золотоискатели разгадали хитрость Мангаса и решили рассчитаться с вождем апачей. Они привязали его к дереву и избили ковбойскими лассо до беспамятства. Но Мангас Колорадас остался жив после этой расправы и снова ступил на тропу войны, на этот раз уже против американцев.

Объединение всех племен Апачей

Мангас Колорадас вынужден был объединить все самостоятельные племена апачей: мескалерских апачей во главе с вождем Гьян-На-Те, апачей Белых гор во главе с вождем Пьяхом и знаменитых апачей-чирикауа с их легендарным вождем Кочисом.

Однако вернемся к жене Мангаса, красавице креолке, из-за которой он когда-то бился насмерть с лучшими воинами племени. Хотя к этому времени она уже состарилась, но свою красоту передала трем дочерям. Мангас Колорадас выдал их замуж за вождей главных племен апачей, так что теперь он с ними состоял не только в дружеских, но и в родственных отношениях.

Вождь апачей-чирикауа Кочис

Наиболее известный из зятьев Мангаса Колорадаса, муж его самой красивой и самой любимой дочери, вождь апачей-чирикауа Кочис, прославившийся своим мужеством, до сих пор не выполнил пожелание тестя и жил с американцами в мире. Это было для него выгодно, поскольку именно через его земли проходила Тропа чирикауа, по которой двигались дилижансы из восточных районов Унии.

На земле чирикауа находилась и конечная станция дилижансов - так называемый Перевал апачей. Начальником станции был почтмейстер Уильям Уоллес. В двенадцати милях от станции американцы с согласия вождя Кочиса построили крепость Форт-Бьюхенен. На перевале было расположено еще одно поселение белых - поместье Айра Джона Уорда. Джон Уорд жил здесь со своей женой-мексиканкой, которую когда-то похитили апачи и у которой в плену родился сын - по отцу индеец. Апачи позволили ей покинуть лагерь, и она со своим сыном нашла приют в поместье Айра.

Однажды, когда Уорд гостил со своей женой у почтмейстера, в поместье проникнул отец мальчика и забрал сына. Вернувшись, Айр обнаружил исчезновение ребенка и обратился за помощью к коменданту крепости полковнику Питкейрну Моррисону. Полковник поручил поиски мальчика неопытному лейтенанту Джорджу Вескому.

Лейтенант с шестьюдесятью всадниками выехал из крепости и направился к стоянке Кочиса, расположенной возле источников питьевой воды, которые на этой выжженной солнцем земле были источниками жизни. Веском ворвался в апартаменты вождя и без церемоний приказал Кочису немедленно вернуть похищенного мальчика, пригрозив в противном случае держать под арестом вождя и всех его воинов до тех пор, пока мальчик не найдется.

Кочис честно признался, что он ничего не знает о похищении мальчика. Вождь напомнил лейтенанту, что он - друг американцев и до сих пор жил с ними в мире. Но Веском не обратил внимания на его слова. Он приказал солдатам окружить палатку вождя и объявил Кочиса пленником. Кочис молниеносно вытащил нож, разрезал палатку и сбежал. (Правда, в палатке осталось несколько членов его дружины.)

Апачи-чирикауа откапывают топор войны

Вечером того же дня, на Перевале апачей, Кочис со своими людьми напал на дилижанс из Калифорнии, единственный пассажир был убит, кучеру удалось выпрячь одну из лошадей и уйти от апачей. Когда Веском, забрав нескольких пленных, уехал со стоянки чирикауа, апачи захватили почтовую станцию на перевале, ее начальника Уоллса и его помощников Лайенза и Джордана.

На другой день апачи чирикауа захватили пять дилижансов и небольшой конвой, которые поднимались на Перевал апачей. Кочис предложил американцам обменять его воинов на служащих почтовой станции и пассажиров пяти дилижансов. Американцы отказались. Тогда на глазах у парламентеров начальника почтовой станции Уоллса привязали к хвосту коня Кочиса. Уоллс погиб в страшных мучениях.

Неосмотрительный Веском ответил массовыми убийствами: он приказал повесить всех пленных апачей. Тогда апачи-чирикауа выкопали топор войны и присоединились к воюющим племенам.

Мангас Колорадас со своими зятьями нанес удар по Пинос-Альтос: там промышляли золотоискатели, с которыми Колорадас еще «не рассчитался» за прошлые годы. Семидесятилетний великан атаковал город диггеров со всех сторон и в течение нескольких часов захватил его.

Постепенно Мангас Колорадас захватил и другие города Страны апачей, где ранее проживали американцы, так что в годы гражданской войны власть в Аризоне снова перешла в руки апачей. И их враги вновь вынуждены были прибегнуть к хитрости.

Убийство Мангаса Колорадаса

Американцы пригласили великого нан-тана (вождя) на мирные переговоры. Однако с одним условием: нан-тан придет один и без оружия. Невероятно, но Мангас Колорадас согласился. После пятидесяти лет непрерывной борьбы он, вероятно, желал спокойствия и мира для апачей.

Встреча состоялась 17 января 1863 года в городке Мак-Лейн. Была ночь. Командир отряда полковник Дж. Р. Вест предложил отложить переговоры до следующего дня. Он заверил Мангаса, что в военном лагере тот будет в полной безопасности, поскольку для его личной охраны он выделил двух солдат. Этим солдатам были даны четкие указания по охране главного вождя объединенных апачей.

Указания (по сведениям одного из калифорнийских солдат из отряда полковника) действительно были четкие:

«Ребята, он мне нужен мертвым, понимаете. Он мне нужен мертвым!»

Сердечно простившись со своим гостем, Вест ушел. Была холодная ночь, и вождь прилег у огня, и охранник Колье сунул в огонь острие своего штыка и вонзил раскаленную сталь Мангасу в икру ноги. Вождь попытался вскочить, но здесь был пущен в ход кольт второго его «охранника» солдата Мида. Тут же выстрелил и Колье. Тяжелораненый великан, нан-тан апачей, рухнул в пламя костра.

К утру костер погас, и в сером пепле угасла жизнь прославленного вождя апачей.