Сведения об использовании огнеметных средств относятся еще ко времени античности. Затем эти технологии были заимствованы византийской армией. Ромеи каким-то образом поджигали вражеский флот уже в 618 году, во время осады Константинополя, предпринятой аварским каганом в союзе с иранским шахом Хосровом II. Осаждавшие использовали для переправы славянскую морскую флотилию, которая и была сожжена в заливе Золотой Рог.

Воин с ручным огнеметным сифоном. Из Ватиканской рукописи "Полиоркетики" Герона Византийского (Codex Vaticanus Graecus 1605). IX-XI вв.

Изобретателем «греческого огня» был сирийский инженер Каллиник, беженец из захваченного арабами Гелиополя (совр. Баальбек в Ливане). В 673 году он продемонстрировал свое изобретение василевсу Константину IV и был принят на службу.

Это было поистине адское оружие, от которого не было спасения: «жидкий огонь» горел даже на воде.

Основу «жидкого огня» составляла природная чистая нефть. Точный его рецепт остается секретом по сей день. Впрочем, намного важнее была технология использования горючей смеси. Требовалось точно определить степень подогрева герметически закрытого котла и силу давления на поверхность смеси воздуха, нагнетаемого с помощью мехов. Котел соединялся со специальным сифоном, к отверстию которого в нужный момент подносился открытый огонь, кран котла открывался, и горючая жидкость, воспламенившись, изливалась на вражеские суда или осадные машины. Сифоны обычно изготовлялись из бронзы. Длина извергаемой ими огненной струи не превышала 25 метров.

Сифон для «греческого огня»

Нефть для «жидкого огня» добывалась в том числе и в Северном Причерноморье и Приазовье, где археологи в изобилии находят черепки от византийских амфор со смолистым осадком на стенках. Эти амфоры служили тарой для перевозки нефти, идентичной по химическому составу керченской и таманской.

Изобретение Каллиника было испытано в том же 673 году, когда при его помощи был уничтожен арабский флот, впервые осадивший Константинополь. По словам византийского историка Феофана, «арабы были потрясены» и «бежали в великом страхе».

Византийский корабль, вооруженный "греческим огнем", атакует противника.
Миниатюра из "Хроники" Иоанна Скилицы (MS Graecus Vitr. 26-2). XII в. Мадрид, Испанская национальная библиотека

С тех пор «жидкий огонь» не раз выручал столицу Византии и помогал ромеям выигрывать сражения. Василевс Лев VI Мудрый (866-912) с гордостью писал: «Мы владеем различными средствами — как старыми, так и новыми, чтобы уничтожить вражеские суда и людей, сражающихся на них. Это огонь, приготовляемый для сифонов, из коих он мечется с громовым шумом и дымом, сжигающий суда, на которые его направляем».

Русы впервые познакомились с действием «жидкого огня» во время похода на Константинополь князя Игоря в 941 году. Тогда столицу Ромейской державы осадил большой русский флот — около двухсот пятидесяти ладей. Город был блокирован с суши и с моря. Византийский флот в это время находился далеко от столицы, воюя с арабскими пиратами в Средиземноморье. Под рукой у византийского императора Романа I Лакапина было только полтора десятка судов, списанных на берег из-за ветхости. Тем не менее василевс решил дать русам сражение. На полусгнившие посудины были установлены сифоны с «греческим огнем».

Завидев греческие корабли, русы подняли паруса и устремились навстречу. Ромеи поджидали их в бухте Золотого Рога.

Русы смело пошли на сближение с греческими судами, намереваясь взять их на абордаж. Русские ладьи облепили корабль ромейского флотоводца Феофана, шедший впереди боевого строя греков. В этот момент ветер внезапно стих, на море установился полный штиль. Теперь греки могли без помех использовать свои огнеметы. Мгновенная перемена погоды была воспринята ими как помощь свыше. Греческие моряки и солдаты воспрянули духом. И вот с окруженного русскими ладьями корабля Феофана во все стороны полились огненные струи. Горючая жидкость разлилась по воде. Море вокруг русских судов как будто внезапно вспыхнуло; несколько ладей разом запылали.

Действие ужасного оружия потрясло Игоревых воинов до глубины души. В один миг все их мужество исчезло, русами овладел панический страх. «Увидев такое, — пишет современник событий, епископ кремонский Лиутпранд, — русы тут же стали бросаться с кораблей в море, предпочитая утонуть в волнах, нежели сгореть в пламени. Иные, обремененные панцирями и шлемами, шли на дно, и их больше не видели, некоторые же державшиеся на плаву сгорали даже посреди морских волн». Подоспевшие греческие корабли «довершили разгром, много кораблей потопили вместе с командой, многих убили, а еще больше взяли живыми» (Продолжатель Феофана). Игорь, как свидетельствует Лев Диакон, спасся «едва ли с десятком ладей», которые успели пристать к берегу.

Так наши предки познакомились с тем, что мы теперь называем превосходством передовых технологий.

«Олядний» (олядия по древнерусски, — ладья, корабль) огонь надолго сделался на Руси притчей во языцех. В Житии Василия Нового говорится, что русские воины вернулись на родину, «чтобы рассказать, что с ними было и что они потерпели по мановению Божию». Живые голоса этих опаленных огнем людей донесла до нас «Повесть временных лет»: «Те же, кто вернулся в землю свою, поведали о случившемся; и об оляднем огне говорили, что это молнию небесную греки имут у себя; и, пуская ее, жгли нас, и сего ради не одолели их». Рассказы эти неизгладимо врезались в память русов. Лев Диакон сообщает, что даже тридцать лет спустя воины Святослава все еще не могли без дрожи вспоминать о жидком огне, так как «от своих старейшин слышали», что этим огнем греки превратили в пепел флот Игоря.

Вид на Константинополь. Рисунок из Нюрнбергской хроники. 1493 г.

Потребовалось целое столетие, чтобы страх забылся, и русский флот вновь осмелился приблизиться к стенам Царьграда. На этот раз это было войско князя Ярослава Мудрого, под предводительством его сына Владимира.

Во второй половине июля 1043 года русская флотилия вошла в Босфор и заняла гавань на правом берегу пролива, напротив бухты Золотой Рог, где под защитой тяжелых цепей, перегородивших вход в бухту, стоял на приколе ромейский флот. В тот же день василевс Константин IX Мономах приказал приготовить к битве все наличные морские силы — не только боевые триеры, но и грузовые суда, на которых были установлены сифоны с «жидким огнем». Вдоль берега были разосланы отряды конницы. Ближе к ночи василевс, по словам византийского хрониста Михаила Пселла, торжественно возвестил русам о том, что завтра он намерен дать им морское сражение.

С первыми лучами солнца, прорезавшими утренний туман, жители византийской столицы увидели сотни русских ладей, построенных в одну линию от берега до берега. «И не было среди нас человека, — говорит Пселл, — смотревшего на происходящее без сильнейшего душевного беспокойства. Сам я, стоя около самодержца (он сидел на холме, покато спускавшемся к морю), издали наблюдал за событиями». По-видимому, это устрашающее зрелище произвело впечатление и на Константина IX. Приказав своему флоту построиться в боевой порядок, он, однако, медлил с отдачей сигнала о начале сражения.

В бездействии тянулись томительные часы. Давно минул полдень, а цепь русских ладей все так же покачивалась на волнах пролива, дожидаясь, когда ромейские корабли выйдут из бухты. Только тогда, когда солнце начало клониться к закату, василевс, поборов свою нерешительность, наконец приказал магистру Василию Феодорокану выйти из бухты с двумя или тремя кораблями, чтобы втянуть врага в бой. «Те легко и стройно поплыли вперед, — рассказывает Пселл, — копейщики и камнеметатели подняли на их палубах боевой крик, метатели огня заняли свои места и приготовились действовать. Но в это время множество варварских челнов, отделившись от остального флота, быстрым ходом устремилось к нашим судам. Затем варвары разделились, окружили со всех сторон каждую из триер и начали снизу пиками дырявить ромейские корабли; наши в это время сверху забрасывали их камнями и копьями. Когда же во врага полетел и огонь, который жег глаза, одни варвары бросились в море, чтобы плыть к своим, другие совсем отчаялись и не могли придумать, как спастись».

По сообщению Скилицы, Василий Феодорокан сжег 7 русских ладей, 3 потопил вместе с людьми, а одну захватил, спрыгнув в нее с оружием в руках и вступив в бой с находившимися там русами, из которого одни были им убиты, прочие же бросились в воду.

Видя успешные действия магистра, Константин подал сигнал о наступлении всему ромейскому флоту. Огненосные триеры, в окружении кораблей поменьше, вырвались из бухты Золотого Рога и устремились на русов. Последних, очевидно, обескуражила неожиданно большая численность ромейской эскадры. Пселл вспоминает, что «когда триеры пересекли море и оказались у самых челнов, варварский строй рассыпался, цепь разорвалась, некоторые корабли дерзнули остаться на месте, но большая часть их обратилась в бегство».

В сгущавшихся сумерках основная масса русских ладей вышла из Босфорского пролива в Черное море, вероятно надеясь укрыться от преследования на прибрежном мелководье. На беду как раз в это время поднялся сильный восточный ветер, который, по словам Пселла, «взбороздил волнами море и погнал водяные валы на варваров. Одни корабли вздыбившиеся волны накрыли сразу, другие же долго еще волокли по морю и потом бросили на скалы и на крутой берег; за некоторыми из них пустились в погоню наши триеры, одни челны они пустили под воду вместе с командой, а другие воины с триер продырявили и полузатопленными доставили к ближайшему берегу». Русские летописи повествуют о том, что ветер «разбил» и «княж корабль», но подоспевший на выручку воевода Иван Творимирич спас Владимира, взяв его в свою ладью. Остальные ратники должны были спасаться кто как мог. Многие из тех, кто добрался до берега, погибли под копытами подоспевшей ромейской конницы. «И устроили тогда варварам истинное кровопускание, — заключает свой рассказ Пселл — казалось, будто излившийся из рек поток крови окрасил море».

А. Зорич

"Греческий огонь" – одна из самых притягательных и волнующих загадок Средневековья. Это таинственное оружие, обладавшее удивительной эффективностью, состояло на вооружении Византии и на протяжении нескольких веков оставалось монополией могучей средиземноморской империи.

Как позволяет судить ряд источников, именно "греческий огонь" гарантировал стратегическое преимущество византийского флота над морскими армадами всех опасных соперников этой православной сверхдержавы Средневековья.

А поскольку специфика географического положения столицы Византии – Константинополя, стоящего прямо на проливе Босфор – подразумевала особую роль морских театров военных действий как для наступления, так и для обороны, то можно говорить о том, что "греческий огонь" несколько веков прослужил своего рода "силами ядерного сдерживания", сохраняя геополитическое статус-кво во всем Восточном Средиземноморе вплоть до взятия Константинополя крестоносцами в 1204 году.

Итак, что же такое "греческий огонь"? Обратимся к предыстории.

Первый достоверный случай выбрасывания зажигательного состава из трубы зафиксирован в битве при Делии (424 г. до н.э.) между афинянами и беотийцами. Точнее сказать, не в самой битве, а во время штурма беотийцами города Делий, в котором укрылись афиняне.

Использованная беотийцами труба представляла собой полое бревно, а горючая жидкость, предположительно, была смесью сырой нефти, серы и масла. Смесь выбрасывалась из трубы с достаточной силой, чтобы заставить гарнизон Делия спасаться от огня и тем самым обеспечить беотийским воинам успех в штурме крепостной стены.

Рис. 1. Античный огнемет с принудительным нагнетанием воздуха (реконструкция).

1 – жерло огневой трубки; 2 – жаровня
3 – заслонка для отклонения воздушной струи; 4 – колесная тележка;
5 – скрепленная железными обручами деревянная труба для нагнетания воздушного потока;
6 – щит для обслуги; 7 – мехи; 8 – рукоятки мехов

В эллинистическую эпоху был изобретен огнемет (см.рис выше), который, однако, метал не горючий состав, а чистое пламя вперемежку с искрами и угольями. Как явствует из подписей к рисунку, в жаровню засыпалось топливо, предположительно древесный уголь. Затем при помощи мехов начинал нагнетаться воздух, после чего с оглушительным и страшным ревом из жерла рвалось пламя. Скорее всего, дальнобойность этого устройства была невелика – метров 5-10.

Впрочем, в некоторых ситуациях эта скромная дальнобойность не кажется столь уж смехотворной. Например, в морском бою, когда корабли сходятся к борту борт, или во время вылазки осажденных против деревянных осадных сооружений противника.

Воин с ручным огнеметным сифоном.

Из Ватиканской рукописи "Полиоркетики" Герона Византийского
(Codex Vaticanus Graecus 1605). IX-XI вв.

Настоящий "греческий огонь" появляется в раннем Средневековье. Он был изобретен Каллиником, сирийским ученым и инженером, беженцем из Гелиополя (совр. Баальбек в Ливане). Византийские источники указывают точную дату изобретения "греческого огня": 673 г. н.э.

"Жидкий огонь" извергался из сифонов. Горючая смесь горела даже на поверхности воды.

"Греческий огонь" был веским аргументом в морских сражениях, поскольку именно скученные эскадры деревянных кораблей представляют собой превосходную цель для зажигательной смеси. И греческие, и арабские источники в один голос заявляют, что действие "греческого огня" было просто-таки ошеломительным.

Точный рецепт горючей смеси остается загадкой по сей день. Обычно называются такие вещества как нефть, различные масла, горючие смолы, сера, асфальт и – обязательно! – некий "секретный компонент". Наиболее адекватным вариантом видится смесь негашеной извести и серы, которая загорается при соприкосновении с водой, и каких-либо вязких носителей наподобие нефти или асфальта.

Впервые трубы с "греческим огнем" были установлены и опробованы на дромонах – основном классе византийских боевых кораблей. При помощи "греческого огня" были уничтожены два больших арабских флота вторжения.

Византийский историк Феофан сообщает: "В год 673 ниспровергатели Христа предприняли великий поход. Они приплыли и зазимовали в Киликии. Когда Константин IV узнал о приближении арабов, он подготовил огромные двухпалубные корабли, оснащенные Греческим огнем, и корабли-носители сифонов... Арабы были потрясены... Они бежали в великом страхе."

Вторая попытка была предпринята арабами в 717-718 гг.

"Император подготовил огненосные сифоны и поместил их на борту одно- и двухпалубных кораблей, а потом выслал их против двух флотов. Благодаря Божьей помощи и через заступничество Его Пресвятой Матери, враг был наголову разбит."

Византийский корабль,
вооруженный "греческим огнем", атакует противника.
Миниатюра из "Хроники" Иоанна Скилицы (MS Graecus Vitr. 26-2). XII в.

Мадрид, Испанская национальная библиотека

Арабский корабль.
Миниатюра из рукописи "Макамат"
(сборник плутовских историй)
арабского писателя Аль-Харири. 1237 г.,
BNF, Париж

Арабский корабль
из другого списка "Макамат" Аль-Харири. Ок. 1225-35 гг.
Ленинградское отделение Института востоковедения РАН

Позднее, в X веке, византийский император Константин VII Порфирогенет, так описывал это событие: "Некто Каллиник, перебежавший к ромеям из Гелиополя, приготовил выбрасываемый из сифонов жидкий огонь, сжегши которым у Кизика флот сарацинов, ромеи одержали победу".

Другой византийский император, Лев VI Философ, приводит такое описание греческого огня: "Мы владеем различными средствами – как старыми, так и новыми, чтобы уничтожить вражеские суда и людей, сражающихся на них. Это огонь, приготовляемый для сифонов, из коих он мечется с громовым шумом и дымом, сжигающий суда, на которые его направляем."

Уничтожение арабского флота при помощи "греческого огня"
под стенами Константинополя в 718 г. Современная реконструкция.

Не вызывает сомнений, что со временем арабы поняли: психологическое воздействие греческого огня куда сильнее, чем его реальная поражающая способность. Достаточно выдерживать дистанцию с византийскими кораблями около 40-50 м. Что и было сделано. Однако "не приближаться" в отсутствие эффективных средств поражения означает "не воевать". И если на суше, в Сирии и Малой Азии, византийцы терпели от арабов одно поражение за другим, то Константинополь и Грецию благодаря кораблям-огненосцам христианам удалось удерживать в течение долгих веков.

Известен и ряд других прецедентов успешного использования "жидкого огня" византийцами для обороны своих морских рубежей.

В 872 году ими было сожжено 20 критских кораблей (точнее сказать, корабли были арабскими, но оперировавшими с захваченного Крита). В 882 году огненосные византийские корабли (хеландии) снова нанесли поражение арабскому флоту.

Также следует заметить, что византийцы с успехом применяли "греческий огонь" не только против арабов, но и против русов. В частности, в 941 г. при помощи этого секретного оружия была одержана победа над флотом князя Игоря, который подошел непосредственно к Константинополю.

Подробный рассказ об этой морской битве оставил историк Лиутпранд Кремонский:

"Роман [византийский император] велел прийти к нему кораблестроителям, и сказал им: "Сейчас же отправляйтесь и немедленно оснастите те хеландии, что остались [дома]. Но разместите устройство для метания огня не только на носу, но также на корме и по обоим бортам".

Итак, когда хеландии были оснащены согласно его приказу, он посадил в них опытнейших мужей и велел им идти навстречу королю Игорю. Они отчалили; увидев их в море, король Игорь приказал своему войску взять их живьем и не убивать. Но добрый и милосердный Господь, желая не только защитить тех, кто почитает Его, поклоняется Ему, молится Ему, но и почтить их победой, укротил ветры, успокоив тем самым море; ведь иначе грекам сложно было бы метать огонь.

Итак, заняв позицию в середине русского [войска], они [начали] бросать огонь во все стороны. Руссы, увидев это, сразу стали бросаться с судов в море, предпочитая лучше утонуть в волнах, нежели сгореть в огне. Одни, отягощённые кольчугами и шлемами, сразу пошли на дно морское, и их более не видели, а другие, поплыв, даже в воде продолжали гореть; никто не спасся в тот день, если не сумел бежать к берегу. Ведь корабли руссов из-за своего малого размера плавают и на мелководье, чего не могут греческие хеландии из-за своей глубокой осадки."

Историк Георгий Амартол добавляет, что разгром Игоря после атаки огненосных хеландий довершила флотилия других боевых византийских кораблей: дромонов и триер.

На основании этого ценного признания можно сделать предположение относительно организационной структуры византийского флота X века. Специализированные корабли – хеландии – несли сифоны для метания "греческого огня", поскольку, надо полагать, считались менее ценными (чем дромоны и триеры), но более конструкционно приспособленными для этой функции.

В то время как крейсерами и линкорами византийского флота были дромоны и триеры – которые сражались с неприятелем в классической для всей эпохи допороховых парусно-весельных флотов манере. То есть посредством тарана, обстрела различными снарядами из имеющихся на борту метательных машин и, если требовалось, то абордажем, для чего располагали достаточно сильными отрядами бойцов.

Византийский дромон.
Современая модель

Византийский дромон.
Современая художественная реконструкция,
по которой выполнена приведенная выше модель

Позднее византийцы использовали "греческий огонь" против русов как минимум еще один раз, в ходе Дунайской кампании князя Святослава, сына Игоря ("Сфендослава, сына Ингора" у историка Льва Диакона). В ходе борьбы за болгарскую крепость Доростол на Дунае византийцы блокировали действия флота Святослава при помощи огненосных кораблей.

Вот как описывает этот эпизод Лев Диакон: "Тем временем показались плывущие по Истру огненосные триеры и продовольственные суда ромеев. При виде их ромеи несказанно обрадовались, а скифов охватил ужас, потому что они боялись, что против них будет обращен жидкий огонь. Ведь они уже слышали от стариков из своего народа, что этим самым "мидийским огнем" ромеи превратили в пепел на Евксинском море огромный флот Ингора, отца Сфендослава. Потому они быстро собрали свои челны и подвели их к городской стене в том месте, где протекающий Истр огибает одну из сторон Дористола. Но огненосные суда подстерегали скифов со всех сторон, чтобы они не могли ускользнуть на ладьях в свою землю."

Использовали византийцы греческий "огонь" и при обороне крепостей. Так, на одной из миниатюр "Хроники" Георгия Амартола из тверского списка (нач. XIV в.), хранящейся в московской Государственной библиотеке имени В.И.Ленина, можно видеть изображение воина с огнемечущим сифоном в руках (слева вверху).

Осада Рима галатами.
"Хроники" Георгия Амартола из тверского списка (нач. XIV в.).

Московская Государственная библиотека им.В.И.Ленина.

"Греческий огонь" применялся и против венецианцев во время Четвёртого крестового похода (1202-1204). Что, впрочем, не спасло Константинополь – он был взят крестоносцами и подвергнут чудовищному разорению.

Секрет приготовления греческого огня хранился в строгой тайне, однако после завоевания Константинополя рецепт изготовления греческого огня был утерян.

Последнее упоминание об использовании греческого огня относится к осаде Константинополя в 1453 году Мехмедом II Завоевателем: греческий огонь тогда применяли как византийцы, так и турки.

После начала массового применения огнестрельного оружия на основе пороха, греческий огонь потерял своё военное значение, его рецепт был утрачен в конце XVI века.

Велев привязав к птицам по кусочку трута, его подожги и выпустили птиц в город. Они полетели к своим гнездам и сожгли город древлян. Искоростень пал. Уцелевших горожан Ольга обложила непомерной данью. Много лет предание о чудесном взятии древлянской крепости передавалось из поколения в поколение. Летописец охотно внес его в «Сказание о мести». Историки обходят этот эпизод молчанием. Оно и неудивительно - летописная версия вызывает ряд вопросов.....

В первой половине 946 года киевская княгиня Ольга выступила в поход на древлян, убивших годом раньше ее мужа - князя Игоря. Войска взяли несколько древлянских крепостей. Но Искоростень (Коростень), град князя Мала на реке Уж, с ходу покорить не смогли. Затянувшаяся осада разлагала боевой дух дружины. Беспокоила княгиню и приближавшаяся осенняя распутица. Это и подтолкнуло ее на поиски неординарного решения...

Военная хитрость

Мудрая и великая женщина начала мирные переговоры. Удивленные ее мягкостью, древляне спросили: «Что хочешь от нас? Мы рады дать тебе мед и меха». Но она ответила: «Нет у вас теперь ни меду, ни мехов, поэтому прошу у вас немного: дайте мне от каждого двора по три голубя да три воробья». Раздав своим воинам кому по голубю, кому по воробью, велела привязать к каждой птице по небольшому кусочку трута. А когда стало смеркаться, приказала поджечь трут и отпустить пернатых на волю. Те полетели в свои гнезда, и тут вспыхнули голубятни, клети, сараи и сеновалы. И не было двора, где бы не пылало...

Искоростень пал. Уцелевших горожан Ольга обложила непомерной данью. Много лет предание о чудесном взятии древлянской крепости передавалось из поколения в поколение. Летописец охотно внес его в «Сказание о мести». Историки обходят этот эпизод молчанием. Оно и неудивительно - летописная версия вызывает ряд вопросов.

Почему Ольга ждала приближения осени, а не применила «птичий вариант» гораздо раньше? Почему голубей и воробьев отпустили с наступлением темноты? Почему, наконец, птица, несущая огонь, должна лететь стремглав к своему родному гнезду?

Что же скрывалось за загадочными горящими птицами? А что если княгиня Ольга воспользовалась неким таинственным оружием, обладавшим невероятной по тем временам мощью? Возможно ли это?

Оружие Брахмы

…У стен древнего города развернулась жаркая битва. Звон оружия и доспехов, предсмертные стоны людей и ржание поверженных лошадей слились в одну ужасную какофонию. А посреди этого беснующегося моря смерти, будто движущиеся утесы, возвышались огромные боевые слоны, подминавшие под себя кричащих от страха обреченных.

Чаша весов колебалась. Войска защитников дрогнули. Противник теснил их к распахнутым воротам города. Оставалось последнее средство. Правитель, еще раз окинув поле боя, поднял руку, подавая знак жрецам. «Оружие Брахмы! Оружие Брахмы!» - пронесся среди приближенных благоговейный шепот.

Несколько человек, облаченных в черные одеяния, вынесли из храма длинный заостренный предмет - огромную железную стрелу. Ее аккуратно установили на специальный каменный пьедестал с длинным полированным желобом.

Жрецы опустились на колени и, громко выкрикивая священные слова, призывали бога Брахму точно направить оружие на врагов.

Старшему жрецу подали факел, укрепленный на длинном бамбуковом шесте. Он подождал, пока все покинут площадку, и, укрывшись за каменным выступом, поднес факел к железной стреле.

Как тысяча змей, прошипела она, как тысяча тысяч очагов, выдохнула дым и с ревом, подобным грому, сорвалась с места. Уже через мгновение колесницы пылали. Люди, кони, слоны лежали поверженные, сожженные страшным взрывом…

Что это? Еще один фантастический рассказ о войне на другой планете? Нет, описываемые события происходили у нас на Земле, судя по всему, почти три тысячи лет назад.

Исторические памятники и летописи прошлого хранят упоминание о необычном оружии. Вот его описание из древнеиндийского сочинения «Махабхарата». «Сверкающий снаряд, обладающий сиянием огня, был выпущен. Густой туман внезапно покрыл войско. Все стороны горизонта погрузились во мрак. Поднялись несущие зло вихри. Тучи с ревом устремились в высоту неба... Казалось, даже солнце закружилось. Мир, опаленный жаром этого оружия, был в лихорадке...». Впечатляющий древний рассказ! И далеко не единственный.

По рецептам древних греков

…В 717 году Феофан в своей «Хронографии» рассказывал о взятии крепости Сидерон, находившейся в горном проходе между Цебельдой и Сухуми. Спафарий Лев осадил крепость, но расположение и мощность крепостных укреплений не позволяли захватить ее. Лев договорился с защитниками крепости, обещая не причинять им вреда, лишь бы те впустили его с 30 воинами. «Но слова своего, - писал Феофан, - Лев не сдержал, а приказал своим тридцати спутникам: «Когда мы будем входить, захватите ворота, и пусть входят все». Как только это произошло, спафарий приказал метать огонь в направлении крепости. Начался большой пожар, и семьи стали выходить, взяв с собой, что только могли они унести из своего имущества.

Один из очевидцев писал, что зажигательную смесь выбрасывали в сторону врага из специальных медных труб. Это зрелище вызывало ужас и удивление противника. Горючую смесь наносили на металлическое копье, запускаемое гигантской пращой. Оно летело с быстротой молнии и с громовым грохотом и было похоже на дракона с головой свиньи. Когда снаряд достигал цели, происходил взрыв, поднималось облако едкого черного дыма, после чего возникало пламя, распространяющееся во все стороны; если пытались загасить пламя водой, оно вспыхивало с новой силой…

Большинство исследователей относят появление греческого огня к VII веку и связывают его с неким Каллинникосом из Гелиополиса в Сирии. Например, некий византийский историк сообщает: «В год 673-й ниспровергатели Христа предприняли великий поход. Они приплыли и зазимовали в Киликии. Когда Константин IV узнал о приближении арабов, он подготовил огромные двухпалубные корабли, оснащенные греческим огнем, и корабли - носители сифонов... Арабы были потрясены, они бежали в великом страхе».
Византийцы бережно хранили тайну греческого огня, но в Х веке на Руси о нем уже знали…

Тайная сделка

В 941 году киевский князь Игорь шел походом на греков. Византийский император Роман направил навстречу русам свои войска во главе с Феофаном Патрицием. Произошло столкновение. «...И конечно бы, - писал летописец, - русичи победили, но греки начали трубами огонь на ладьи русские пусчать. И бысть видение страшно. Русь же, видя пламень на себя, металися в воду морскую, хотяше убрести. Тогда много людей русских и с лодьми греками сожжено и потоплено...». Весть об этом поражении скоро достигла Руси. «Пришедши же поведали о бывшем несчастии от огня, его же греки на судах своих имея, пущают и жгут суда».

Находясь в безвыходном положении под стенами древлянского Искоростеня, Ольга обратилась за помощью к Византии. Именно поэтому пришлось ждать так долго. Послы киевской княгини тайно прибыли в Константинополь, заключили договор и получили оружие. Соглашение нигде не фиксировалось, ибо нарушало закон, «запрещавший продажу оружия варварам».

…Обман, коварство, непревзойденная жестокость правительницы не выходили за рамки морали того времени. Они не осуждаются летописцами, а наоборот - прославляются как свойства и преимущества высшей мудрости.
Что касается причин ее жестоких действий, они были вызваны не столько чувством мести, сколько желанием утвердиться в роли главы княжества, доказать всем, что она, Ольга, может править не менее твердой, чем у владык-мужчин, рукой.

«Книга об огне, служащем для сжигания врагов» Марка Грека cтала первым учебником для подготовки ракетчиков. В ней подробно указывалось, как приготовить зажигательную смесь и что с ней потом делать: «…взять 1 часть канифоли, 1 часть серы, 6 частей селитры, в тонко измельченном виде растворить в льняном или лавровом масле, затем положить в медную трубу или в деревянный ствол. Ракета должна быть длинной, и порох в ней должен быть набит плотно. Оба конца должны быть при этом крепко обвязаны железной проволокой. Зажженный заряд тотчас летит в любом направлении и все уничтожает огнем».

Легковоспламеняющийся состав, который нельзя было погасить водой, знали еще древние греки. «Для сжигания кораблей врага употребляется смесь зажженной смолы, серы, пакли, ладана и опилок смолистого дерева», — писал Эней Тактик в своём сочинении «Об искусстве полководца» в 350 году до нашей эры. В 424 году до нашей эры некое горючее вещество применялось в сухопутном сражении при Делии: греки из полого бревна брызгали огнём в сторону противника. К сожалению, как и многие открытия Античности, секреты этого оружия были утеряны, и жидкий неугасимый огонь пришлось изобретать заново.

Сделал это в 673 году Каллиник, или Каллиникос, житель захваченного арабами Гелиополя на территории современного Ливана. Этот механик сбежал в Византию и предложил свои услуги и своё изобретение императору Константину IV. Историк Феофан писал, что сосуды с изобретенной Каллиникосом смесью катапультами метали в арабов при осаде теми Константинополя. Жидкость при соприкосновении с воздухом вспыхивала, и погасить огонь никто не мог. Арабы в ужасе бежали от оружия, получившего название «греческий огонь».

Сифон с греческим огнём на передвижной осадной башне. (Pinterest)

Возможно, Каллиникос изобрел и устройство для метания огня, названное сифон, или сифонофор. Эти медные трубы, раскрашенные под драконов устанавливали на высоких палубах дромонов. Под действием сжатого воздуха от кузнечных мехов они с жутким рёвом выбрасывали струю огня во вражеские корабли. Дальнобойность этих огнеметов не превышала тридцати метров, но зато в течение нескольких веков суда противников опасались близко подходить к византийским линкорам. Обращение с греческим огнём требовало чрезвычайной осторожности. В летописях упоминаются множество случаев, когда сами византийцы гибли в неугасимом пламени из-за разбившихся сосудов с секретной смесью.

Вооруженная греческим огнём Византия стала владычицей морей. В 722 году была одержана крупная победа над арабами. В 941-м неугасимое пламя отогнало от Константинополя ладьи русского князя Игоря Рюриковича. Секретное оружие не утратило своего значения и два века спустя, когда оно применялось против венецианских кораблей с участниками четвертого крестового похода на борту.

Ничего удивительного, что тайна изготовления греческого огня строжайше охранялась византийскими императорами. Лез Философ приказал изготавливать смесь только в тайных лабораториях под усиленной стражей. Константин VII Багрянородный писал в наставлениях своему наследнику: «Ты должен более всего заботиться о греческом огне… и если кто осмелится просить его у тебя, как просили часто у нас самих, то отвергай эти просьбы и отвечай, что огонь открыт был Ангелом Константину, первому императору христиан. Великий император, в предостережение для своих наследников, приказал вырезать в храме на престоле проклятие на того, кто осмелится передать это открытие чужеземцам…».

Страшные байки не могли заставить конкурентов Византии прекратить попытки открыть тайну. В 1193 году араб Саладан писал: «Греческий огонь — это «керосин» (петролеум), сера, смола и деготь». Рецепт алхимика Винцетиуса (XIII век) более подробен и экзотичен: «Чтобы получить греческий огонь, нужно взять равное количество расплавленной серы, дегтя, одну четвертую часть опопанакса (растительный сок) и голубиного помета; все это, хорошо засушенное, растворить в скипидаре или серной кислоте, после чего поместить в прочный закрытый стеклянный сосуд и подогревать в течение пятнадцати дней в печи. После этого содержимое сосуда перегонять наподобие винного спирта и хранить в готовом виде».

Однако тайна греческого огня стала известной не благодаря научным изысканиям, а из-за банального предательства. В 1210 году император Алексей III Ангел лишился трона и переметнулся к конийскому султану. Тот обласкал перебежчика и сделал его командующим армией. Не удивительно, что всего через восемь лет участник крестового похода Оливер Л’Еколатор свидетельствовал, что арабы применяли греческий огонь против крестоносцев при осаде Дамиеты.

Алексей III Ангел. (Pinterest)

Вскоре греческий огонь перестал быть только греческим. Секрет его изготовления стал известен разным народам. Французский историк Жан де Жуанвиль, участник седьмого крестового похода, лично побывал под огненным обстрелом при штурме сарацинами укреплений крестоносцев: «Природа греческого огня такова: его снаряд огромен, как сосуд для уксуса, и хвост, тянущийся позади, похож на гигантское копьё. Полёт его сопровождался страшным шумом, подобным грому небесному. Греческий огонь в воздухе был подобен дракону, летящему в небе. От него исходил такой яркий свет, что, казалось, над лагерем взошло солнце. Причиной тому были огромная огненная масса и блеск, заключённые в него».

Русские летописи упоминают о том, что владимирцы и новгородцы с помощью какого-то огня вражеские крепости «зажгоша и бысть буря и дым велик на сих потяну». Неугасимое пламя применяли половцы, турки и войска Тамерлана. Греческий огонь перестал быть секретным оружием и потерял стратегическое значение. В XIV веке он уже почти не упоминается в летописях и хрониках. Последний раз как оружие греческий огонь применялся в 1453 году при захвате Константинополя. Историк Франциск писал, что его метали друг в друга и осаждающие город турки, и оборонявшиеся византийцы. При этом с обеих сторон применялись и пушки, стрелявшие с помощью обычного пороха. Он был гораздо практичнее и безопаснее капризной жидкости и быстро вытеснил греческий огонь в ратном деле.

Жуан де Жуанвиль. (Pinterest)

Интерес к самовоспламеняющемуся составу не утратили только ученые. В поисках рецепта они внимательно штудировали византийские летописи. Была обнаружена запись, сделанная принцессой Анной Комниной, гласившая, что в состав огня входят всего лишь сера, смола и древесный сок. Судя по всему, несмотря на благородное происхождение, Анна не была посвящена в государственную тайну, и её рецепт мало что дал ученым. В январе 1759 года французский химик и артиллерийский комиссар Андре Дюпре объявил, что после долгих исследований он раскрыл секрет греческого огня. В Гавре, при огромном стечении народа и в присутствии короля, были произведены испытания. Катапульта метнула горшок со смолянистой жидкостью в стоявший на якоре в море шлюп, который мгновенно вспыхнул. Пораженный Людовик XV приказал выкупить у Дюпре все бумаги, касающиеся его открытия, и уничтожить их, надеясь таким способом скрыть следы опасного оружия. Вскоре сам Дюпре погиб при невыясненных обстоятельствах. Рецепт греческого огня опять был утерян.

Споры о составе средневекового оружия продолжились в XX веке. В 1937 году немецкий химик Штетбахер в книге «Пороха и взрывчатые вещества» писал, что греческий огонь состоял из «серы, соли, смолы, асфальта и жженой извести». В 1960 году англичанин Партингтон в объемном труде «История греческого огня и пороха» предположил, что в состав секретного оружия византийцев входили легкие фракции перегонки нефти, смола и сера. Яростные споры между ним и его французскими коллегами вызвало возможное наличие в составе огня селитры. Оппоненты Партингтона доказывали присутствие селитры тем, что по свидетельству арабских хронистов погасить греческий огонь можно было только с помощью уксуса.

На сегодня наиболее вероятной версией считается следующий состав греческого огня: неочищенный продукт легкой фракции перегонки нефти, различные смолы, растительные масла и, возможно, селитра или негашеная известь. Этот рецепт отдаленно напоминает примитивную версию современного напалма и огнеметных зарядов. Так что нынешние огнеметчики, метатели коктейля Молотова и персонажи «Игры Престолов», постоянно кидающиеся друг в друга огненными шарами, могут считать своим прародителем средневекового изобретателя Каллиникоса.

§ 1 Первые русские князья. Олег

Становление Древнерусского государства связано с деятельностью первых киевских князей: Олега, Игоря, княгини Ольги и Святослава. Каждый из них внес свой вклад в формирование Древнерусского государства. Деятельность первых киевских князей была подчинена двум основным целям: распространить свою власть на все восточнославянские племена и выгодно продать во время полюдья добро. Для этого необходимо было поддерживать торговые связи с другими странами и защищать торговые пути от разбойников, грабивших купеческие караваны.

Самая выгодная торговля для купцов Киевской Руси была с Византией - самым богатым европейским государством того времени. Поэтому киевские князья неоднократно совершали на столицу Константинополь (Царьград) военные походы, чтобы восстановить или поддержать торговые связи с Византией. Первым был князь Олег, современники называли его Вещим. Совершив в 907 и 911 годах успешные походы на Царьград, он одержал победу над византийцами, и прибил к воротам Царьграда свой щит. Результатом походов было подписание выгодного торгового договора о беспошлинной торговле русских купцов в Византии.

Легенда гласит, что князь Олег умер от укуса змей, которая выползла из валявшегося черепа его любимого коня.

§ 2 Игорь и Ольга

После смерти Олега киевским князем стал сын Рюрика Игорь. Он начал свое правление с возвращения под власть Киева древлян, которые отделились, воспользовавшись смертью Олега.

В 941 году Игорь совершил военный поход на Константинополь. Но он был неудачным. Византийцы сожгли ладьи русов горючей смесью, «греческим огнем».

В 944 году Игорь вновь пошел на Византию. Результатом похода был заключенный им новый торговый договор, который содержал ряд ограничений для русских купцов.

В 945 году Игорь со своей дружиной совершал полюдье. Уже собрав дань и возвращаясь в Киев, Игорь решил, что плата древлян невелика. Князь отпустил большую часть дружины в Киев и вернулся к древлянам с требованием новой дани. Древляне были возмущены, князь грубо нарушил условия договора о полюдье. Собрали вече, которое решило: «Если повадился волк к овцам, то унесет все стадо, пока не убьют его». Дружинники были убиты, а князь казнен.

После смерти князя Игоря правительницей Киева стала его вдова княгиня Ольга. Она жестоко отомстила древлянам за смерть своего мужа и отца их сына Святослава. Послов древлянского князя Мала приказала закопать живьем у стен Киева, а город Искоростень, столицу древлян, сожгла дотла. Чтобы события, подобные расправе с Игорем не повторялись, княгиня провела налоговую реформу (преобразование): установила твердые размеры сбора дани - уроки и места ее сбора - погосты.

В 957 году Ольга первой из княжеского рода приняла в Византии христианство, показав пример другим князьям.

§ 3 Святослав

Вернувшись из Византии, Ольга передает княжение своему сыну Святославу. Святослав вошел в историю как великий полководец Древнерусского государства.

Святослав был среднего роста, не дюжей силы, широким в плечах, с могучей шеей. Брил голову наголо, оставляя лишь прядь волос на лбу - признак знатности рода, в одном ухе носил серьгу с жемчужинами и рубином. Мрачный, презирающий любые удобства, он разделял все тяготы похода со своими дружинниками: спал на земле под открытым небом, ел тонко нарезанное мясо, приготовленное на углях, на равных участвовал в бою, дрался яростно, жестоко, издавая дикий пугающий рев. Отличался благородством, всегда, идя на врага, предупреждал: «Иду на вы»

Киевляне часто упрекали его: «Ты князь чужой земли ищешь, а про свою землю забываешь». Действительно, Святослав большую часть времени был в походах, чем в Киеве. Он присоединил к Руси земли вятичей, совершил поход в Волжскую Булгарию, разгромил Хазарию, мешавших русским купцам торговать по Волге и Каспийскому морю с восточными странами. Затем Святослав со своей дружиной захватил устье реки Кубань и побережье Азовского моря. Образовал там зависимое от Руси Тмутараканское княжество.

Успешные походы совершал Святослав и в юго-западном направлении на территорию современной Болгарии. Он захватил город Переславец, планируя перенести сюда столицу Руси. Это вызвало беспокойство византийцев, у границ которых появился новый сильный противник. Император Византии уговорил своих союзников печенегов напасть на Киев, где находилась мать Святослава княгиня Ольга с внуками, вынудив Святослава вернуться, домой, и, отказаться от похода на Византию.

В 972 году, Святослав, возвращаясь, домой, попал у днепровских порогов (каменных нагромождений, на реке) в засаду к печенегам и был убит. Хан печенегов приказал сделать из черепа Святослава чашу в золотой оправе, из которой он пил вино, отмечая свои победы.

§ 4 Итоги урока

Становление Древнерусского государства связано с первыми киевскими князьями: Олегом, Игорем, Ольгой, Святославом.

Олег в 882 году основал единое Древнерусское государство.

С Игоря начинается династия Рюриковичей.

Ольга провела налоговую реформу и первой из княжеского рода приняла христианство.

Святослав в результате военных походов расширил территорию Киевской Руси

Использованные изображения: