— это древнее китайское учение о жизни в гармонии с природой, в которое входят системы медитации, координации, оздоровления, самозащиты и развития сознания. Именно в силу своей многогранности, Тай Цзи Цюань стал так популярен в наше время.

Термин «тай-цзи цзянь» имеет два основных значения.

• Во-первых, им обозначают прямой обоюдоострый меч цзянь, который используют на занятиях школы тай-цзи.
• А во-вторых — форму и технику владения цзянь, которые основаны на принципах тай-цзи цюань.

Последние являются отражением философии тай-цзи и служат основой для формы цзянь — производной от безоружной формы тай-цзи цюань.

В искусстве тай-цзи меч стал использоваться сравнительно недавно. Считается, что во времена, когда мастер Ян Лучань преподавал в Пекине искусство тай-цзи цюань (1850-1870), в этой школе форма тай-цзи с мечом еще не существовала. Мастер Ян лишь сообщил своим сыновьям и ученикам базовые принципы, которые легли в основу использования фор мы цзянь в искусстве тай-цзи. Сегодня в дисциплине, известной как тай-цзи цзянь, практикуются разные формы, но все они основаны на одних и тех же фундаментальных принципах и технических приемах.

Для чего нужен Тай цзи цюан?

Тай цзи цюань является поистине замечательным искусством. Оно является проверенной временем утончённой системой упражнений для тела, разума и управления потоком энергии.

Тайцзи одинаково подходит для:

• укрепления здоровья,
• продления жизни,
• самообороны,
• улучшения умственных способностей,
• духовного развития.

Техника равно хороша для всех людей, независимо от их расовой, культурной и религиозной принадлежности. Совершенно справедливо тайцзи цюань называют «поэзией движения».

Боевое ли искусство Тай цзи?

Бытует ошибочное представление о том, что это искусство не является боевым по отпределению; в действительности оно чрезвычайно эффективно в единоборствах с точки зрения как техники, так и своей боевой мощи. Наиболее примечательно, что при помощи всего лишь нескольких приёмов тайцзи можно защитить себя от практически любого вида физической агрессии.

Вам нет неоходимости разучивать бесчисленное множество боевых техник – старые мастера позаботились о том, чтобы сократить количество приёмов примерно до двадцати способов отражения любой атаки. Универсальность системы объясняется тем, что при е помощи можно противостоять всем четырём основным категориям нападения: ударам рук, ног, броскам и захватам.

Первоначальная цель БИ

Многие люди, особенно на Западе, удивляются, узнав, что тайцзи является боевым искусством; ещё большее недоумение вызывает тот факт, что первоначальной целью системы был духовный рост человека, вне зависимости от того, был ли он верующим или страдал отсутствием веры.

В то время как многие боевые искусства стремятся сделать своих последователей воинственными и агрессивными, тайцзи цюань помогает людям обрести покой и собранность.

Эти качества достигаются не за счёт психологического давления инструкторов, а заложены в самой природе тайцзи. Следует отметить, что нет искусства, более подходящего для формирования характера, чем школа единоборства тайцзи цюань, поскольку система тренировок построена на принципах благожелательности, «мягкости» и настроена на обретение контроля над гармонизирующим энергетическим потоком, жизненно необходимым для светлого разума и единения с космосом.

Как выглядит мастер Тай цзи цюан?

Типичный мастер тайцзи цюань редко выставляет своё искусство на всеобщее обозрение. Как правило, он отличается сдержанностью в словах, терпимостью и живёт в мире с самим собой и окружающими.

Как боевое искусство — этот стиль неисчерпаем, он призывает к постоянному саморазвитию, делает своих приверженцев настоящими исследователями своего тела и духа.

Освоение боевых элементов — это увлекательнейшая практика, в которой многолетний опыт лишь повышает интерес, раздвигает горизонты и проявляет порой удивительные способности, позволяющие настоящему мастеру Тай Цзи Цюань успешно противостоять мастерам других боевых искусств.

Происхождение тайцзи цюань

Большинство исследователей единодушно признают основателем тайцзи цюань даосского священника Зан Сань Фена (иногда его имя произносят как Чан Сань Фун), жившего в конце правления династии Сон (XIII в.). После изучения в монастыре Шаолинь кунг-фу, цигун и дзэн Зан Сань Фен продолжал совершенствоваться в боевом искусстве и духовном развитии в Пурпурном храме, располагавшемся на вершине самой почитаемой в даосизме горы Вудан.

Тайцзи цюань — 32 длинных кулака Вудан

Однажды Зан Сань Фен оказался свидетелем поединка между змеёй и журавлём (в некоторых источниках воробьём). Увиденное вдохновило его на создание стиля, сглаживающего жёсткую динамику школы кунг-фу и названного впоследствии «32 длинных кулака Вудан». Позднее это направление получило название «тайцзи цюань».

Зан Сань Фен основатель БИ

Зан Сань Фен стал первым мастером боевых единоборств, отказавшимся признавать эффективность тренировок на мешках с песком, «набивания» ладоней и пальцев в емкостях с горохом, поднятия тяжестей и отдавшим предпочтение «внутренним» методам тренировки, таким как контроль за дыханием, укрепление энергии ци и медитации. Он по праву считается родоначальником внутреннего кунг-фу, объединявшего стили тайцзи цюань, пакуа (багуа) и синьи.

Развитие стиля тайцзи цюань Ян учеником Зан Сань Феном

Впоследствии стиль, созданный Зан Сань Феном был развит его учениками, которые трансформировали его в стили тайцзи цюань Чень, Ян, Жао бао, Ву (У), Сунь. Как отдельное направление получила развитие школа Пакуа (Багуа). Сегодня наибольшую известность за пределами Китая приобрёл стиль Ян. Создателем этого стиля был Ян Лу Чань (1799-1872). От других стилей он отличается большей мягкостью, плавностью и изящностью движений, отсутствием прыжков и жесткой техники рук и ног, предназначенной для смертельного боя.

Принципы тайцзи цюань

Все приемы тай-цзи цюань находятся в полном соответствии с принципами философии тай-цзи (буквально — «великий предел»). В этом разделе мы познакомим читателей — новичков в тай-цзи или тай-цзи-цюань с некоторыми базовыми понятиями. Возможно, эти сведения окажутся полезными и для тех, кто уже имеет представление о концепциях тай-цзи и обладает некоторым опытом в искусстве тай-цзи цюань.

Подробней об основополагающих принципах и понятиях философии тай-цзи.

Инь, ян и тай — цзи

Двумя важнейшими абстрактными понятиями в даосской философии, на которых основаны формы цзянь, являются инь и ян. Они отражают полярность мира, проявляющуюся во всех материальных объектах и явлениях природы.

Инь представляет собой такие качества, как:

• отрицательное,
• женское,
• пассивное,
• подчиненное,
• внутреннее,
• мягкое,
• полное,
• спокойное,
• субстанциональное (существенное) и темное,
• Земля и Луна.

Ян представляет противоположные качества:

• положительное,
• мужское,
• активное,
• главенствующее,
• внешнее,
• жесткое,
• пустотное,
• динамичное,
• несубстанциональное (несущественное) и светлое,
• а также такие объекты, как Солнце и небо.

Нередко понятие тай-цзи изображают известным символом, изображенным на рисунке. Тай-цзи является порождением у-цзи — непроявленного и, соответственно, недифференцированного состояния бытия. Как только тай-цзи проявляется в качестве переходного состояния в процессе дифференциации, происходят соответствующие перемены, разделяющие инь и ян. Таким образом, эти два понятия принято считать порождением тай-цзи.

Иногда тай-цзи просто отождествляют с инь и ян. Это не вполне корректно, так как инь и ян представляет две самостоятельные силы, в то время как тай-цзи является состоянием бытия, в котором силы инь и ян находятся в преддверии дифференциации.

Данное состояние определяет взаимодействие инь и ян и предполагает их сущностное взаимопроникновение. В состоянии тай-цзи инь всегда содержит некоторую толику ян и наоборот.

Каждая из этих сил постоянно меняется под воздействием другой. Они извечно перетекают и дополняют друг друга, поддерживают и преобразуют одна другую. В состоянии тай-цзи инь и ян абсолютно уравновешены и неразрывно взаимосвязаны.

Не следует путать понятие тай-цзи с понятием «чистых» ян и инь, которое обозначается другим концептуальным термином, лянь-цзи, ибо подобная путаница может привести к неверному пониманию и применению техники тай-цзи цюань.

Одно из фундаментальных наставлений мастеров прошлого, актуальных и поныне – это «Песня секретов тренировки тринадцати техник» Ву Ю Шианя. Это наставление записано в стихотворной форме:

Тринадцать техник помнить следует всегда.

Источник жизни расположен в животе,

А «видимость» и «сущность» разделенью подлежат,

Чтоб без помехи ци по телу протекала.

Спокойствие в движенье и движение в покоем

Должны проистекать в согласье с обстановкой.

Приёмы все сквозь сердце пропускай,

И боевая мощь воспрянет многократно.

Не оставляй вниманием живот ни на минуту,

Пусть диафрагму ци наполнит до предела,

А позвоночник будет прям и духом полон.

Расслабь все мускулы и не склоняй главы,

Лови глазами каждое движенье,

Сам двигайся всегда непринуждённо.

Учителя советам следуй неуклонно,

Он путь покажет, упраздняющий запреты.

В чём сложность формы? – в том,

Что обуздать её должны энергия и разум.

В чём главный смысл тайцзи? —

В здоровье, жизни и весне предвечной.

Так же как в других «тайных песнях», в этом стихотворении Ву Ю Шиань даёт сжатые рекомендации. В тайцзи поток внутренней энергии достижим лишь в «расслабленном» состоянии тела. Подтверждением этому служат плавные, грациозные движения мастеров этого искусства. Однако содержание приёмов не исчерпывается внешней динамикой; без участия потока ци техника превращается в заурядный танец.

Сейчас тайцзицюань считается благоприятной лечебно-оздоровительной гимнастикой не только в Китае, но и за рубежом.

• Тайцзицюань оказался действенным средством для закалки нервной системы и повышения работоспособности органов чувств. Во время тренировок необходимо настроиться на этический лад и сосредоточиться, «разум концентрируется в точке дань-тянь»; отбросить посторонние мысли и «усилием воли успокоиться». Таким образом, управляя сознанием, сосредоточиться на движении; усилием воли укрепить способность управления телом, направить свой разум на укрепление силы. Нервные клетки коры головного мозга следует привести в активное состояние, что должно обеспечить тонус всем частям тела и привести в порядок обмен веществ, после чего появляется возможность для усиленной циркуляции энергии ци и крови. Отсюда эффект укрепления здоровья и нервной системы. На тренировках, во время выполнения упражнений, глаза должны следить за руками, а в моменты остановок — смотреть прямо перед собой. Издавна умелое обращение со зрительным аппаратом на тренировках помогало сохранить остроту зрения. Выполнение упражнения туй-шоу (толкающие руки) с использованием толчков, качаний, защиты или нападений повышает чувствительность кожи, улучшает осязание.
• Тайцзицюань укрепляет сердечно-сосудистую систему. На тренировках необходимо соблюдать принцип «любое движение без управления — не движение». Это касается движения всего тела. Так как в тайцзицюань движения медленны и плавны, то проработка каждого сустава и мышцы тела способствует равномерной циркуляции крови, улучшает питание сердечных мышц, повышает работоспособность кровеносных сосудов, замедляет сердцебиение и увеличивает силу сердечной мышцы, уменьшает застой крови в организме и предотвращает атеросклероз.
• Брюшное дыхание укрепляет дыхательную систему организма. В тайцзицюань применяется брюшное или внутреннее дыхание (т.е. «энергия ци погружается в центр дань-тянь»). Жизненная энергия ци направляется вниз. Естественные и скоординированные движения постепенно приводят к тому, что дыхание становится «глубоким, продолжительным, тонким, неторопливым, равномерным и мягким». Это сохраняет эластичность легких, развивает дыхательные мышцы, увеличивает объем легких и великолепно улучшает такие функции легких, как вентиляция и кислородный обмен.
• Тайцзи цюань стимулирует функции пищеварения. В процессе тренировки в работе всего тела участвуют кишки, желудок, печень, почки, стимулируется циркуляция крови в печени, улучшается работа желудочно-кишечного тракта, пищеварение и усвоение питательных веществ организмом, возбуждается аппетит, вылечивается запор и другие заболевания.
• Благодаря тайцзи цюань, укрепляются мышцы и улучшается подвижность суставов. В дугообразных и спиралеобразных движениях участвуют все части тела, что, естественно, способствует наращиванию мышечной массы и укреплению мышечных волокон. Длительные тренировки делают телосложение пропорциональным, тело становится гибким и упругим, резко улучшается способность сокращения мышц. Вместе с тем, благодаря движению в форме спиралей, прекрасно укрепляются скелет и суставы, улучшается гибкость и подвижность суставов. Регулярные тренировки эффективно лечат артрит и оказывают профилактическое воздействие в отношении слабости мышц ног у пожилых людей, вялости ступней и колен, закостенелости и неподвижности суставов, физической недостаточности и других старческих недугов.

Благодаря взаимодействию трех составляющих — сознания, движения и дыхания — тайцзицюань приводит к тому, что покой правит движением, и когда движение становится подобно покою, покой постепенно превращается в движение. Медленное и равномерное движение всею тела находятся в гармонии с физиологией человека. Тайцзицюань подходите только молодым, но и пожилым людям, женщинам, работникам умственного труда и даже больным и хилым. Упорно тренируясь можно вылечить целый ряд болезней: неврастению, невралгию, гипертонию, болезни сердца, желудочно-кишечные заболевания, болезни легких и почек, ревматизм ног, повреждение поясницы, артрит, сахарный диабет, сперматорею, внутренний геморрой и другие хронические заболевания.

Овладение различными частями тела

Для освоения тайцзицюань необходимо уловить суть тренировок. Хотя каждый стиль тайцзи и имеет свои особенности, но основа их едина. Поэтому когда говорится об овладении сущностью тренировок, имеется в виду усвоение правильных поз, а также законов движения тайцзицюань в целом.

Изучая этот стиль, необходимо особое внимание уделить правильному расположению различных частей тела во время тренировок.

Область головы

• Голова. Голову держать ровно, не опускать, не запрокидывать, не наклонять в сторону, поворачивать аккуратно и естественно. Голова словно «подвешена за макушку», т.е. темя слегка приподнято, словно ее тянут за макушку. Мышцы лица расслаблены, лицо сохраняет спокойствие, глаза смотрят прямо, рот прикрыт, зубы сжаты, язык слегка облизывает нёбо, дышать через нос, дыхание естественное, слух обострен. Ничего не упускать из виду
• Шея. Шею выпрямить, но не напрягать, держать свободно, поворачивать естественно и живо.

Верхние конечности

• Плечи. «Плечи опустить, локти свесить» — плечевые суставы расслабить, оба плеча свободно опустить вниз на один уровень.
• Локти. «Плечи опустить, локти свесить» — опуская плечи, одновременно свесить локти, рука слегка согнута в локтевом суставе и свободно опущена вниз.
• Запястье. Из всех суставов самым подвижным является запястье — оно обладает большим числом степеней свободы. В тайцзи самое серьезное внимание уделяется «сидячему запястью», когда в процессе в ращения запястье не сильное и не слабое, но подвижное и эластичное.
• Кисть. В тайцзицюань используется три формы кисти: ладонь, кулак и крюк, но в таолу основной формой является ладонь. Пальцы ладони расслабить, ладонь движется свободно и непринужденно, пальцы сжимаются и разжимаются без усилий.
• Кулак. Схема сжатия кулака такова: четыре пальца собрать вместе и кончики пальцев прижать к центру ладони, после чего большой палец прижимается к центру среднего пальца. Другие формы кулака образуются идентично. Так как все требования тайцзицюань следуют «мягкому» началу, то сжимать кулак сильно не следует.

Верхняя часть туловища

• Спина и грудь. Тайцзицюань требует «грудь развернуть, спину распрямить». Грудь расправить так, чтобы в ней чувствовался простор, широта, и не было внутреннего напряжения. Расправив грудь, распрямить спину. В момент внутреннего наполнения груди расслабить, мышцы спины, позвоночный столб вытянуть наверх и далее держать его в этом состоянии, но только не оттягивать его назад.
• Поясница. Поясница соединяет верхнюю и нижнюю части тела. Она играет главную роль в изменении движения, в регулировке центра тяжести, а также в передаче силы верхним и нижним конечностям. На тренировках поясница должна быть расслабленной, выпрямленной и слегка опущенной вниз. «Расслабление и погружение «возможны только» в том случае, если энергия ци помещена в дань-тянь». Ци не выходит на поверхность, а лишь передается в конечности. Шаг уверен и тверд и вместе с тем сохраняет живость и подвижность.
• Живот. Живот «расслаблен и успокоен». Следуя принципу «Ци должно быть погружено в дань-тянь», осуществлять

Нижняя часть тела

• Область паха вместе с половыми органами. Пах должен быть округлый и пустой, не расставлять ноги слишком широко и не выгибать их дугой внутрь, подобно тому как изогнуты штрихи в иероглифе жэнь (человек). Бедра раскрыть, колени слегка повернуть вовнутрь, так чтобы вместе с пахом они образовали круг.
• Бедра. Сочленения тазобедренных суставов расслабить. Помните, что они играют ключевую роль в управлении вращением в звене талия — бедра. Движения должны быть скоординированные и живые.
• Ступня. Ступня — это основа стоек и передвижений. Если корень неустойчив или хоть чуть-чуть отклоняется от правильного положения, то стойки и поступь неизбежно будут хаотичными. Передвижения могут быть различны по размерам и степени сложности, однако общее требование таково: «поступь уверенная, как у кошки». Другими словами, шаг должен сохранять правильность, живость и уверенность.

Школы Тай цзи цюань

За время существования тайцзицюань возникло множество различных направлений и из всего этого многообразия выделилось пять сравнительно распространенных стилей.

I. Стиль Чень

Этот стиль подразделяется на два подвида — старый и новый. В старом, основанном Чень Вантином,- пять комплексов тао-лу. За более чем трехсотлетнюю историю развития этот стиль непрерывно оттачивался и шлифовался, и до наших дней дошли комплексы первая и вторая цепочки лу. Первая дорожка стиля чень содержит восемьдесят три формы. по свидетельству известного летописца Тан Хаодэна самым ранним направлением тайцзицюань был стиль чень, основателем которого стал Чень Вантин, выходец из семейства Чень, проживавшей в уезде Вэнь провинции Хэнань. До свержения династии Мин (1644) Чень Вантин был известным военачальником, а после этого события жил в уединении на своей родине и в свободное время занимался совершенствованием своего мастерства и созданием нового стиля. Поэтому считается, что истоки тайцзи были заложены в роду Чень.

Созданный Чень Вантином стиль чень основывался на трех источниках:

• а). Заимствование и обобщение методик различных школ китайского бокса в эпоху Мин и отказ от общепринятых правил, описанных в трактате «Тридцать две ситуации кулачного боя» знаменитого полководца Ци Цзигуана.
• б). Взятие на вооружение древнего искусства дао-инь (руководить и растягивать) и ту-на (выплевывать и удерживать).
• в). Следование древнейшему китайскому учению, связанному с понятиями инь и ян, и учению традиционной китайской медицины о цзин-ло (цзин-ло — это каналы, по которым циркулирует жизненная сила Ци, кровь и питательные вещества).

В силу изложенного выше, созданный Чень Вантином стиль — это прежде всего синтез старого наследия и рождение нового. Однако созданный Ченем стиль кулачною боя назывался тогда совсем иначе — чан цюань. В таком случае, когда же этот стиль получил свое настоящее имя тайцзицюань? В XVIII веке в годы расцвета династии Цин теоретик Ван Цзуньюэ, основываясь на своеобразии стиля Чень, дал философское толкование таких категорий и понятий, как инь и ян, Великий Предел и их взаимодействие в Чжоу-и (всеобщем круговороте превращений).

С тех пор появилось новое название Тайцзицюань (школа Великий Предел).

И все же почему Ван Цзуньюэ переименовал его?

Изначально понятие Великого Предела во всеобщем круговороте превращений содержит в себе идею достижения определенной высоты или предела. Беспредельность — это Великий Предел, а Великий Предел — это основа беспредельности.

Причиной изменения названия тайцзицюань можно считать следующее:

• во-первых, все без исключения движения в тайцзи имеют округлую форму, один цикл комплекса тао-лу как раз соответствует одному кругу на схеме Великого Предела:
• во-вторых, упражняясь тайцзицюань, необходимо в движении стремиться к покою, в покое стремиться к движению; используй разум и не применяй силу, четко разграничивай пустое и полное, сохраняй абсолютное соответствие учению о беспредельности и Великом Пределе, о взаимодействии субстанции инь и яи;
• в-третьих, движение в тайцзи, словно один замкнутый круг, в котором зарождается и накапливается сила, происходит в переплетение всех форм, везде царит непрерывность, и нельзя отыскать ни начала, ни конца, совсем как в постулат.

Великий Предел — основа беспредельности.

Ниже приведены основные особенности стиля Чень:

• Движения совершаются по спирали, при этом как бы накручивается пружина. Все действия берут начало в пояснице. Во время движения воля и энергия аккумулируются в четырех конечностях с соблюдением принципа: «Каждое движение есть прообраз внутренней и внешней работы всего комплекса в целом».
• За внешней податливостью скрывается внутренняя прочность. Твердость и мягкость переливаются друг в друга, в движении кулака твердость — не твердость, мягкость — не мягкость, внутренняя сила сокрушительна — и в тоже время гибка.
• Все действия и дыхание направлены на возбуждение энергии ци, движения неразрывны. Во время работы энергию ци необходимо погрузить в дань-тянь — область, находящуюся на один-два сантиметра ниже пупка — и одновременно производить накручивание внутренней энергии вокруг данъ-тяня. Перемещаясь, производить выкрики с выдохом и другие устрашающие возгласы, тем самым увеличивая силу ли.
• Чередование большой и малой скорости, молниеносные изменения действий, движения кулака медленные.
• Старый стиль чень имеет высшую, среднюю и низшую категорию. Занимающиеся этим стилем выбирают себе подходящую категорию в зависимости от возраста и состояния здоровья.

Вторая цепочка лу первоначально именовалась пао-чуй (пушечный удар), имеет сейчас 71 форму. Ее основные особенности следующие:

• большое количество сокрушительных ударов ногой;
• движения по сравнению с первой цепочкой быстрее и жестче, удары сильнее;
• изобилие ударов в прыжках, большое количество наскоков, уворачиваиий, молниеносных разворотов и перемещений — во всем ощущается могучая сила.

Тао-лу нового направления также имеет два подвида.

• Первый по основным положениям напоминает стиль чень, созданный учителем Чень, порядок движений аналогичен старому направлению, только опущены некоторые наиболее трудные элементы, Его также называют сяо цюань цюань (кулак малого круга). Старое направление называют соответственно да цюань цюань (кулак большого круга).
• Второй подвид нового направления — это прообраз стиля, созданного учеником Ченя Чень Цинпином. Его визитная карточка — изящность, сжатость, медленность. По мере усвоения упражнений круг постепенно увеличивается, достигая высшей степени сложности. Так как этот комплекс первоначально распространился в селении Чжаобао уезда Вэнь провинции Хэнань, он получил название чжао-бао-цзя.

Стиль чень — древнейшая ветвь на дереве тайцзицюань и является самым ранним его направлением. Все другие стили и течения — это в той или иной мере видоизменения стиля чень.

II. Стиль ян

Этот стиль основан долгожителем провинции Хэбэй Ян Лучаном (1800-1873). Его семья была бедной, поэтому в детстве Ян батрачил в уже хорошо нам известной семье Чэнь Цэягоу. Юношей работал прислужником у учителя Чень и освоил его стиль. В зрелом возрасте вернулся к себе на родину и стал там практиковать тайцзицюань. Сам, упорно тренируясь, видоизменил стиль чень, добавив ему мягкости в сочетании с решительностью и силой.

Современники называли его

• чжань-мянь-цюань (нежный кулак),
• жуань-цюань (мягкий кулак),
• хуа-цюань (исчезающий кулак).

Позже Ян Лучань, применительно к требованиям простого люда, постепенно упростил выброс силы, прыжки, сотрясающие удары ногой и другие сравнительно трудные элементы. Его сын Ян Цзянхоу еще больше переработал этот стиль в сторону упрощения. В этом виде стиль Ян и стал наиболее распространенным.

Его особенности:

• методика тренировок ровная и упрощенная;
• непринужденность и доступность;
• движения покорные;
• твердость и мягкость таятся внутри.

Легкое и тяжелое сочетаются естественно, расслабление ведет к мягкости, накопленная мягкость превращается в твердость, непрерывность и естественность проявляется посредством выброса энергии Ци. Это особо заметно в красивых образных движениях.

Этот стиль также имеет три категории:

• высшую,
• среднюю,
• низшую.

Поклонники тайцзицюань могут выбрать любую, в соответствии с возрастом и здоровьем. «Спортивный Тайцзицюань», «Стиль Ян Тайцзицюань, «Искусство Тайцзицюань» и другие специальные работы содержат более подробную информацию о стиле ян.

III. Стиль у (первый)

Основателем этого стиля считается маньчжур Цюань Ю, живший на закате правления династии Цин в провинции Хэбэй. Цюань Ю сперва обучался у знаменитого Ян Лучаня, а затем пошел в ученики к его сыну Ян Баньши и стал первоклассным мастером мягких стилей. Его сын Цзята Цюань изменил фамилию на китайскую У и продолжил семейную традицию по изучению и распространению тайцзицюань.

Видоизменив и пополнив арсенал приемов более пластичными и мягкими, убрав сложные трюки и прыжки, У Цзянь Цюань создал свою школу, вылившуюся потом в стиль у.

Особенности этого стиля таковы:

• движения легкие,
• расслабленные и свободные,
• спокойные и естественные,
• непрерывные, как поток воды.

Хотя стиль у и изящный, в то же время он довольно эффективный, сжатый и свободный. По этому стилю есть специальная книга «Стиль У Тайцзицюань».

IV. Стиль у (второй) (омофон вышеизложенного стиля у)

Основателем этого стиля считается мастер У Юйсянь, живший в конце правления династии Цин, в провинции Хэбэй. Сначала он обучался у Ян Лучаня, а затем постигал искусство старого направления стиля чэнь.

Благодаря ему искусство тайцзи постоянно совершенствовалось и обновлялось. Он стал мастером стиля чэнь и его нового и старого направлений.

Позже он изучил стиль ян и его направления большое да и малое сяо. Практикуя и изменяя эти направления, он пытался постичь, корни и соединить их воедино, выбрав из этих направлений все лучшее. Так возникло еще одно направление тайцзи, которое в народе назвали стилем у.

Его особенности:

• шаг строгий,
• движения плавные,
• кулаки сжатые,
• пустое и полное строго разграничены,
• раскрытия и закрытия ясные.

Энергия ци во время вращении и движений в разные стороны находится в средоточии дань-тянь в области живота. Трансформация пустого и полного во внутреннем движении и скрытая циркуляция ци обретают внешнюю форму.

V. Стиль Сунь

Имеется специальная книга «Тайцзи. Стиль сунь.» Основателем этою направления является Сунь Лутан из уезда Вань провинции Хэбэй, живший в ХIХ веке.

Сунь был страстным поклонником ушу: изучал син и цюань, затем багуа чжан и в конце концов стиль у тайцзицюань. Вникнув в суть каждого из этих стилей и соединив их, он основал близкий себе по духу стиль сунь.

От других этот стиль отличается челночными движениями взад-вперед, гибкостью и спокойствием, быстротой и ловкостью. Его комплексы тао-лу напоминают плывущие облака и бесконечный и непрерывный поток воды.

Принцип каждого поворота тела подобен раскручиванию кай и скручиванию хэ, поэтому старые друзья называли этот стиль кай-хэ хо-бу (быстрые шаги скручивания и закручивания). Это не только уклонения, развороты, прыжки, перемещения, заимствованные из багуа чжан, где движению рук непременно предшествует движение тела, начинающееся от талии.

Короче говоря, основное правило для движения тела и рук — начинать движения от пояса. Эти взлеты, падения, уходы вниз и перевороты заимствованы из сини цюань. Здесь приложение силы невидимо, начало падения незаметно, приложение рук скрыто. За внешним спокойствием таится огромное внутреннее напряжение, готовое выплеснуться и любую минуту. Плюс ко всему не забыты цепкость, вязкость, слитность и преследования, присущие тайцзицюань.

Легкое побеждает тяжелое, полное разбивается о пустое.

Все эти три школы объединились в одну. У стиля сунь появился свой облик, и сейчас он имеет широкое практическое применение.

Овладение основными законами движения

Для освоения тайцзицюань необходимо уловить суть тренировок. Хотя каждый стиль тайцзи и имеет свои особенности, но основа их едина. Поэтому когда говорится об овладении сущностью тренировок, имеется в виду усвоение правильных поз, а также законов движения тайцзицюань в целом.

Успокой сердце, применяй волю

Основной принцип тайцзицюань — «успокой сердце, применяй волю» — красной нитью проводится через все этапы занятия. Его смысл заключается в том, что первоначально следует сосредоточить мысли и непрерывно руководить движением.

Внутреннее и внешнее расслабление

Внутренние и наружные части тела должны быть полностью расслаблены. Это один из ключевых моментов тайцзицюань». Только расслабившись, можно использовать волю и применять силу. Это правило, являясь предпосылкой первого, позволяет руководить расслаблением различных органов и частей тела. Его последовательное применение приводит к отказу от насилия над собой, когда все внутренние и наружные части тела расслаблены, и нет таких мест, которые не были бы расслаблены.

Слитность и гибкость

Согласно таким правилам, как «чуть двинешься и уже нет покоя», нот ступни к бедру и далее к талии завершить движение на одном дыхании», в движении следует сохранять волнообразность, слитность и гибкость. Все позы связаны между собой от начала до конца, выполняются на одном дыхании и составляют одно непрерывное целое, как поток воды, и свободны, как плывущие облака.

Правильная техника работы с телом

Техника работы с телом в тайцзи требует, чтобы корпус был прям, ровен и спокоен, так как на нем все держится». Корпус должен быть прямым, непринужденным, строгим, спокойным, мягким, но не расхлябанным. Во время движения вперед, назад, плево, вправо, при любых движениях конечностей туловище от макушки до промежности всегда должно составлять одну вертикальную линию.

Согласованность движений

Движения различных органов тела должны быть не только точными, но и строго скоординированными, волнообразными и всегда составлять единое целое.

Мягкость и ровность

На начальном этапе занятий движения должны быть мягкими и плавными, ровными и естественными, весь комплекс выполняется на одной скорости, без ускорений и замедлений. Стойки также не должны быть слишком высокими или слишком низкими.

Разграничение пустого и полного

Одно из основных правил тайцзицюань — четкая грань между пустым и полным. Прежде всего это относится к нижним конечностям. Например, если перенести вес тела на левую ногу, то она станет полной, а правая пустой; если же вес тела перенести на правую ногу, тогда она будет полной, а левая пустой. Следует воздерживаться от равномерного распределения веса на обе ноги. Кроме того, разграничивая пустое и полное, надо концентрировать мысль на одной из верхних конечностей. Например, при работе с бянь (холодное оружие в форме железной палки с рукояткой) следует мысленно сосредоточиться на левой руке, и, таким образом, левая станет полной, а правая — пустой.

Координация дыхания и движения

Естественная координация движения, мысли и дыхания — также важнейшая особенность тайцзицюань. Дыхание должно гармонично сочетаться с элементами движения. Перемещаясь, мы вдыхаем и выдыхаем и делаем это по определенным законам. Обычно, поднимаясь, сгибая руку, толкая или ударяя ногой, мы производим выдох, а присаживаясь, вытягивая руку, останавливаемся и делаем вдох. Сочетая дыхание с движением, основное внимание уделить тому, чтобы дыхание не скрывало силу, не задерживать дыхание, не прилагать для этого усилий. Хотя дыхание и регулируется сознанием, все же необходимо добиться гармоничного единства дыхания и движения.

Тай — цзи и боевые искусства

Концепция тай-цзи пронизывает все сферы китайской культуры, включая боевые искусства, где на ее основе был создан принципиально новый и весьма специфичный стиль.

Его практическое воплощение — тай-цзи цюань — было рассчитано на достижение баланса между внутренними силами тела (инь и ян) и на обеспечение оздоровительного эффекта.

Кроме того, в процессе тренировок сознательно достигалось полное равновесие между движениями тела. Иными словами, достигалось состояние, в котором тело полностью расслаблено и скоординировано, что усиливало поток внутренней энергии. По достижении такого баланса боевая техника становится более стремительной, мощной и эффективной, так как заимствуется энергия противника.

Внутренние резервы

Для достижения высоких уровней мастерства в искусствах тай-цзи цюань и тай-цзи цзянь необходимо понимать и развивать заложенный в человеке потенциал внутренних сил. Каждый из рассматриваемых ниже компонентов чрезвычайно важен и необходим для понимания формы тай-цзи цзянь.

Дух

Так переводят китайское слово «шэнь», хотя такой перевод является не совсем точным. В действительности смысл термина «шэнь» очень трудно передать словами, поскольку речь идет о некоем внутреннем ощущении, не вполне поддающемся вербальному выражению.

Порой его можно выразить взглядом, сопоставимым с почти гипнотическим взглядом хищника, готового броситься на свою добычу.

Шэнь — это главный внутренний компонент, управляющий всеми остальными, как внутренними, так и внешними силами и движениями человека, а также указывающий направление потоку и (сознания), ци (внутренней энергии) и определяющий характер всех движений.

Когда бы вы ни практиковали тай-цзи, уделяйте шэнь повышенное внимание и следите за тем, чтобы каждое движение осуществлялось под его руководством. Он является одним из трех элементов, вовлеченных в процесс внутренней интеграции, описанной ниже.

Шэнь мобилизует внутренние силы человека и внешне проецирует себя во всех его движениях.

Внутреннюю мощь шэнь можно прочесть в глазах сильного духом соперника. При выполнении приемов тай-цзи шэнь проецируется вовне и выражается в ясном и сосредоточенном взгляде. Являясь наиболее важным и фундаментальным внутренним компонентом, он с большим трудом поддается развитию и совершенствованию. Поэтому об этой задаче следует помнить в каждый момент практики формы тай-цзи.

Сознание (ум)

Сущность тай-цзи можно выразить следующими высказываниями:

• «ум — это повелитель»;
• «сначала ум, затем тело»;
• «силу можно сломить, но ум — никогда»;
• «используйте ум, но не силу».

Каждая из этих фраз подчеркивает значение, придаваемое в концепции тай-цзи. На практике тай-цзи влияет почти на все аспекты, как внутренние, так и внешние и направляет и управляет потоком ци. Ци, в свою очередь, определяет направление и качество всех движений.

Если вы стремитесь к совершенству тела и духа, то должны обладать сильным сознанием, способным регулировать и распределять энергию. Правильное применение техники тай-цзи зависит скорее от силы ума, чем от физической силы.

Внутренней силой можно эффективно управлять и распоряжаться, лишь будучи способным к сосредоточению и мобилизации сознания. Тренировка ума приобретает особое значение в искусстве тай-цзи цзянь, где данному элементу уделяется повышенное внимание. В этом смысле весьма полезно «оттачивать» ум, сосредотачивая внимание на акупунктурных точках.

Внутренняя энергия

Несмотря на широкую известность, китайский термин «ци» представляет наибольшие трудности для правильной интерпретации.

Ци определяют как ощущение, внутреннюю энергию, душу, разум или дыхание. Она невидима, но ее можно чувствовать, управлять ею и применять ее на практике. В одних случаях ее можно сопоставить с объективными и реальными физиологическими процессами, а в других — с духовными и образными понятиями.

Поток ци может циркулировать внутри тела или истекать из него. В силу того, что ци с трудом поддается описанию, многие относятся к ней с известной долей скептицизма. Тем не менее, ци существует.

Во время практики тай-цзи многие чувствуют, как некоторые участки их тела слегка теплеют, наливаются тяжестью; нередко возникает ощущение увеличения в размерах определенных частей тела, что подтверждает существование ци. С опытом ци значительно возрастает, и, как только это случится, вы почувствуете свое тело сильным и ловким, а дыхание будет оставаться ровным и стабильным даже после энергичных движений.

В течение трех тысячелетий китайцы использовали данную концепцию во многих сферах жизни, особенно в медицине и физиологических исследованиях. По прошествии времени многие методы по усилению потока ци были усовершенствованы.

Основными методиками считаются техники цигун и нэйгун. С помощью ци можно значительно повысить эффективность всех аспектов практики тай-цзи, но без упорных тренировок по усилению ее потока вы ничего не добьетесь.

Двумя важнейшими последствиями такого усиления являются:

• улучшение физической формы,
• повышение бойцовских качеств.

В первом случае оздоровительный эффект является следствием более плавного распространения ци по меридианам тела и непосредственного влияния внутренней энергии на акупунктурные точки. С точки зрения боевых навыков ци является выражением внутренней силы и источником всех движений. Сильный поток ци свидетельствует о наличии мощной внутренней силы. Если ци равномерно распространяется вниз по телу, вы будете непоколебимы; если ее поток без помех поднимается вверх, тело становится необычайно стремительным и ловким.

Наиболее эффективным методом усиления потока ци считается активная практика формы. Выполняя упражнения, следует оставаться сосредоточенным и одновременно расслабленным. Движения должны быть отточенными в малейших деталях; упражнения следует выполнять ежедневно и крайне внимательно.

Во время занятий не пытайтесь сознательно управлять своей ци. Вместо этого позвольте возникать и возрастать её потоку естественным образом. При первой же попытке почувствовать ци вы убедитесь в ее присутствии, но такой опыт следует признать непродуктивным и не­естественным, так как он отвращает учеников от глубокого и последовательного изучения формы тай-цзи.

Одним из наиболее важных понятий, связанных с ци, является дань-тянь, обозначающее области накопления внутренней энергии.

В теле существует три таких области, или поля:

• верхнее (высшее),
• среднее,
• нижнее.

Первое расположено в голове в области акупунктурных точек бай-хуэй и цуань-чжу.

Среднее поле дань-тянь находится в животе, между точками шан-цюй и мин-мэнь.

Нижнее — в районе точки хуэй-инь.

Как правило, говоря о дань-тянь, люди имеют в виду среднюю область. Впрочем, разные школы идентифицируют это поле и в других местах, что приводит к различиям в методиках тренировки.

Однако все системы и стили сходятся в одном:

• ци аккумулируется,
• сосредоточивается,
• развивается и пре­образуется в дань-тянь.

Внутренняя сила

Внутренняя сила (цзин) отличается от силы внешней или физической (ли). В тай-цзи под силой подразумевается природное свойство человека, которое является результатом мышечной активности. Каждое движение тела подразумевает работу мышц. Чем она интенсивнее, тем сложнее расслабиться в движении.

Движения, являющиеся результатом мышечной активности, в противоположность тем, которые являются производными внутренней силы, видимы, отрывочны, относительно коротки, медленны, прямолинейны, неуклюжи, неизменны, однообразны и не скоординированы. При этом они не могут сочетать в себе жесткость и мягкость.

Я не хочу сказать, что мышечная активность сама по себе не может быть сложной и утонченной; однако она не сопоставима с утонченностью и текучестью цзин.

Цзин — это сила, являющаяся производной от практики тай-цзи или иной внутренней школы кунг-фу. Здесь уместно вспомнить о понятиях и (сознания) и ци (внутренней энергии).

Занимаясь тай-цзи, вы обретаете способность синхронизировать работу всех мышц тела. Таким образом, каждая из них будет выполнять лишь малую толику физической работы, и, следовательно, вам будет легче расслабиться. Если удастся распределить физическую нагрузку равномерно и тем самым достичь необходимой степени расслабления, физическая сила трансформируется в цзин, то есть во внутреннюю силу, с обретением которой энергия будет достаточно мощной в любом возрасте и при любом типе телосложения.

В отличие от мускульной или физической силы , цзин является комбинированной (жесткой и мягкой), невидимой, непрерывной, «длинной», стремительной, не прямолинейной, плавной, ненапряженной, комплексной, разнообразной, «тяжелой» (стабильной) и пронзительной силой.

В то время как физическая сила подчинена врожденным рефлексам, цзин управляется новыми, обретенными в процессе тренировок рефлексами. Она является результатом тренировки ума и направляется с потоком ци в процессе выполнения формы.

Физическую силу можно применять лишь в ограниченном количестве направлений; цзин же неизменно присутствует в любой части тела и распространяется во всех направлениях.

Практика формы развивает и укрепляет цзин, так как во время тренировок физическая сила преобразуется в силу внутреннюю. Однако после освоения первичных навыков ученик должен научиться использовать цзин. Это знание жизненно необходимо тем, кто желает достичь высших уровней мастерства.

Главная заповедь тай-цзи гласит: «Если вы поняли цзин, то с практикой ваше мастерство будет неуклонно расти. Вам следует хранить это знание и размышлять над ним. Со временем вы сможете сделать все, что пожелаете».

Наиболее важными элементами применения цзин соответственно являются:

• расслабление,
• координация,
• направленность,
• осознанность и понимание сущности инь и ян.

В искусстве тай-цзи — как в рукопашном бою, так и в поединке с мечом — применяются 36 типов цзин, то есть 36 способов использования внутренней силы.

Взаимодействие внутренних компонентов

Видео: Янг ТАЙ ЦЗИ ЦЮАНЬ толчки руками

Как уже было сказано, шэнь (дух), и (разум), ци (внутренняя энергия) и цзин (внутренняя сила) являются важнейшими внутренними компонентами искусства тай-цзи цюань. Без обретения контроля над ними вы никогда не станете хорошим бойцом.

Шэнь является доминирующим компонентом, управляющим, соответственно, и, ци и цзин. Если шэнь не способен к управлению, то и (разум) не сможет следовать его указаниям. Но если все в порядке и сознание подчиняется духу, шэнь должен отступиться и сосредоточиться на следующем направлении. Когда этого не происходит, то есть шэнь не отступает сразу же по прибытии и, то возникает двойное напряжение, и баланс тай-цзи нарушается. И, в свою очередь, руководит ци. В бою, когда противник касается вас в двух разных местах, вы должны игнорировать жесткое прикосновение и сосредоточиться на более легком. В противном случае опять же возникает двойная нагрузка.

Движение и в направлении точки соприкосновения с противником вызовет поток ци, направленный в ту же точку. Если он контактирует с вами лишь в одной точке, то следует мысленно создать вторую и направить и в наиболее легкую из двух. Этим рекомендациям необходимо следовать даже в том случае, если контакт с противником существует только в воображении.

Сущность тай-цзи можно выразить следующим образом: «Если вы обладаете ци, у вас нет необходимости применять физическую силу; если у вас нет ци, вы будете просто сильным, что вполне естественно, но не имеет с тай-цзи ничего общего».

Техника исполнения формы тай-цзи должна быть такой, чтобы ци равномерно и свободно распространялась по всему телу. В свою очередь, ее поток направляет цзин в точку соприкосновения, ибо движение ци порождает движение цзин. Добившись этого, можно высвобождать цзин в любой момент боевого контакта.

Во время тренировок последовательность освоения внутренних элементов прямо противоположна приведенной выше. Разучивая движения и приемы, вы начинаете развивать цзин. Далее вы научитесь чувствовать и усиливать поток ци, а как только это произойдет, поймете, как применять разум.

В конце концов, вы ощутите шэнь и поймете, как управлять всей последовательностью внутренних элементов. На этом уровне обучения любые достижения считаются результатом постижения шэнь. Иными словами, если управление всеми внутренними компонентами осуществляется одновременно, можно говорить о неплохом уровне кунг-фу. На более высоких ступенях тренировки внимание уделяется лишь шэнь, и, ци и цзин. На этом этапе движения становятся спонтанными.

Еще более высокий уровень мастерства позволит ограничиться шэнь, и и ци, а затем - только шэнь и и. Вследствие того что движения являются самыми низшими составляющими техники, подчиненными цзин, ци, и и, наконец, шэнь, боевые навыки будут последовательно развиваться.

На высшем уровне тай-цзи внимание уделяется исключительно шэнь. При этом вы будете по-прежнему осознавать значимость остальных компонентов и уметь применять их на практике. Они станут вашей второй натурой, а все действия по управлению и использованию вторичных элементов формы — автоматическими.

Иными словами, вам останется лишь следовать велениям собственного шэнь.

ТЕХНИКА ТАЙ — ЦЗИ ЦЮАНЬ

Искусство тай-цзи цюань основано на конкретных философских принципах, но боевая техника этой школы, несмотря на некоторую схожесть с техникой других стилей, отличается от обычных боевых приемов.

Расслабление

Расслабление, или сонь, является одной из наиболее важных техник в базовых формах тай-цзи. Оно вовсе не предполагает отсутствие усилий, но рассчитано на рациональное применение силы.

Задача расслабления заключается в использовании минимальных усилий для достижения поставленной цели. Если вы научитесь расслабляться, все ваши действия будут более эффективными. Способность равномерно распределять ци по всему телу зависит от умения расслабляться. Если вы не способны на это, ци не сможет беспрепятственно опускаться вниз, что лишит вас устойчивости; ци и шэнь не смогут также подниматься вверх, что сделает движения скованными.

Во время поединка расслабление поможет избежать контроля со стороны противника, сохранит силы, позволит высвободить мощную внутреннюю энергию и сделает стойку более комфортной. В любом случае — это первая из техник, которую следует освоить.

Не умея расслабляться, вы никогда не станете истинным мастером тай-цзи.

К несчастью, куда легче говорить о расслаблении, чем научиться ему, так как во время занятий основное внимание уделяется изучению пяти главных элементов формы. Расслабление есть результат способности расходовать только то количество энергии, которое необходимо для правильного перехода от одной позы к другой.

При выполнении упражнения «толкающие руки» расслабление требуется, чтобы «забывать» или не замечать моменты контакта с противником. Способность к минимизации энергозатрат и игнорированию момента начала атаки соперника приобретается не без труда, ибо ни одно из этих качеств не является врожденным.

Весь предыдущий опыт человека подсказывает ему использовать максимум силы и направлять ее именно в точку соприкосновения с оппонентом. Чтобы использовать все компоненты тай-цзи с наибольшей эффективностью, от подобных привычек следует избавиться.

Плавность движений

Техника плавного движения предполагает два основных навыка.

1. Во-первых, все движения должны осуществляться по кривой или дуге. Это способствует расслаблению, позволяет быстро реагировать на изменения в динамике боя, усиливает и пробуждает поток ци.
2. Во-вторых, все движения должны выполняться непрерывно, и, что более важно, непрерывным должен быть поток шэнь, и и ци.
3. Последний принцип имеет особое значение при выполнении формы цзянь, так как иначе между исполнением отдельных движений неминуемо возникают паузы.

Они не носят принципиального характера лишь в том случае, если поток шэнь, и и ци остается непрерывным.

Принцип тай-цзи можно выразить следующими словами:

«Не осуществляйте прерывистых, отрывистых или резких движений. Если движения прерывисты, не позволяйте прерываться потоку сознания. Если он прерван, то обеспечьте непрерывность шэнь».

Запомнив эти слова, вы значительно обогатите свою технику тай-цзи, включая усиление потока шэнь, и и ци.

Ловкость движений

Один из постулатов тай-цзи гласит: «Двигайтесь, как река». Иными словами, все части тела должны быть объединены в одном непрерывном потоке мощного и стремительного движения.

В другом наставлении сказано: «Действие подразумевает движение всех частей тела: человек передвигается, как кошка, неожиданно появляется и неожиданно исчезает». Ловкость означает способность перемещать тело легко, проворно и стремительно.

Движения могут быть такими размашистыми, что противник не сможет уследить за ними, или столь незаметными, что он не сумеет почувствовать их. В любом случае ловкость позволит контролировать движения соперника и поможет избежать контроля с его стороны.

Проворство способствует ускорению потока ци, что, в свою очередь, помогает воплощать на практике принцип «неожиданного появления и исчезновения». Последнее качество приобретает особое значение в реальном бою. Если поток ци стремителен, то стремительна и цзин, что делает такими же и движения.

Некоторые мастера считают более важной стремительность цзин, чем всех других компонентов. Если вы добьетесь всеобъемлющей стремительности, то противник будет обескуражен неожиданностью проявления и исчезновения ваших ци и цзин, что не позволит ему сохранять спокойствие и невозмутимость.

Развивая в себе упомянутые качества , постоянно представляйте, что макушка вашей головы находится в подвешенном состоянии. Сохраняйте спокойствие и ощущайте, как поток ци активно циркулирует по всему Телу.

Устойчивость

Видео: Плавание меча Дракона

В тай-цзи принцип устойчивости выражен во фразе «быть непоколебимым, как гора»: корпус должен быть прямым и способным противостоять силе, воздействующей с любого из восьми направлений.

Дополнительное указание предписывает избегать отклонений в каком-либо направлении. Устойчивость подразумевает сбалансированное положение тела по отношению к центру тяжести. Это состояние обозначается термином «жоньдинь». Если при выполнении упражнения «толкающие руки» центр тяжести будет смещен, вы потеряете равновесие.

Устойчивое равновесие означает не отсутствие движения, а поддержание равновесия в движении. Если движения правильны, то ци опустится в нижнюю область дань-тянь и появится ощущение, что ноги «вросли» в землю подобно корням могучего дерева. Следовательно, вам удалось обрести устойчивое равновесие. Подобно тому как в инь всегда присутствует частица ян и наоборот, устойчивость неизменно предполагает ощущение собственного проворства, а последнее — наличие ощущения устойчивости.

Пустотность

Видео: Двадцать четыре стиль упрощенный тайцзицюань

Техника конь, или пустотности, является вершиной мастерства в боевом искусстве тай-цзи. В одиночной практике конь ощущается как мысленное втягивание какого-либо участка тела в пустоту. При этом такой участок или тело целиком перестают ощущаться, а остальные части мысленно расширяются или увеличиваются.

Например, техника «пустой груди» (коньсионь) предполагает втягивание груди с одновременным «расширением» спины и «удлинением» рук. В резуль­тате стремительность и сила воина значительно возрастают.

В бою техника конь приводит противника в недоумение, у него появляется ощущение, что с ним происходит нечто невообразимое. В результате чего он теряет безмятежность, движения становятся неловкими и скованными. Его сердце начинает отчаянно биться, и возникает ощущение, что оно вот-вот вырвется из груди. В целом он чувствует себя так, будто земля уходит у него из-под ног. И неизбежно теряет равновесие.

Применяя технику конь , вы создадите у соперника впечатление, что он без труда сможет коснуться вас, контролировать вас и даже победить. Но когда он начнет атаку, ваша конь создаст у него ощущение вашей недосягаемости, что, в свою очередь, нарушит поток его ци, и и шэнь. Его тело станет неуклюжим, и он потеряет равновесие.

Именно в такие моменты появляется блестящая возможность использовать направленную на вас силу против самого соперника.

Подобное применение конь называется «вовлечением в пустоту» (инь цзин люо конь). Для осуществления подобной техники необходимы прекрасная координация движений и чувство дистанции.

Принцип взаимодействия

Видео: ТАЙ ЦЗИ ЦЮАНЬ толчки руками

Взаимодействие , или достижение всеобщей гармонии (хэ), означает, что все части тела должны работать как единое целое. В итоге внутренняя сила становится более мощной и текучей.

Как уже отмечалось, мастера тай-цзи никогда не прибегают к применению избыточной силы. Все мышцы тела объединены в едином усилии, и каждая из них выполняет лишь свою, посильную задачу. Их одновременная работа способствует расслаблению, и любое движение становится более мощным.

Ясно, что сила всего тела значительно превосходит силу отдельных его частей. Для достижения такой интеграции следует практиковать технику лию хэ («шести взаимодействий»). Эти упражнения делают движения более раскованными, скоординированными, совершенными; в них полностью задействуются шэнь, и, ци и цзин. Взаимодействие всех компонентов тай-цзи поможет адекватно реагировать на любое изменение в боевой ситуации. Отметим, что практика лию хэ предполагает работу с акупунктурными точками.

«Шесть взаимодействий» включают нэй сан хэ (три внутренних взаимодействия) и вай сан хэ (три внешних взаимодействия).

Последовательность первых трех такова:

• син (дословно «сердце»; здесь — «центр внимания») или шэнь (как выражение сердца) взаимодействует с и (сознанием);
• и — с ци;
• ци — с цзин (внутренней силой).

Последовательность трех внешних взаимодействий такова:

• плечо взаимодействует с бедром;
• локоть — с коленом;
• рука — с ногой.

Занимаясь тай-цзи , постарайтесь придерживаться указанной последовательности, так чтобы шэнь направлял и, и — ци, а ци — цзин. Таким образом, движения, управляемые цзин, будут полностью отражать взаимодействие всех внутренних компонентов. Для восприятия согласованности компонентов тай-цзи во время занятий следует быть очень внимательным.

Всегда надо знать , где находятся ваши шэнь, и, ци и цзин, и осознавать степень расслабления. Большинство людей обретают эти навыки и способности лишь в процессе упорных и долгих тренировок. Поэтому, прежде чем перейти к освоению формы цзянь, нужно приобрести навыки в исполнении безоружной формы тай-цзи цюань.

В практике тай-цзи система внутреннего взаимодействия считается более важной, чем способность к внешней интеграции.

ЧЕТЫРЕ ЭЛЕМЕНТА ТАЙ — ЦЗИ

В искусстве тай-цзи существуют четыре элемента, каждый из которых требует от исполнителя повышенной чувствительности и восприимчивости.

Срастание (чжан)

Чжан означает, что осязательный контакт с соперником не должен прерываться в течение всего поединка, так как за счет него достигается постоянный энергообмен между участниками схватки.

Техника чжан позволяет заимствовать силу противника и лишать его устойчивости. С помощью этой техники можно управлять его движениями и «связывать» его действия. На высоких уровнях исполнительского мастерства чжан применяется по отношению к и, шэнь, и ци, равно как и при проведении внешних приемов.

При этом процесс «перекрывания» потока энергии сопоставляется с ян, а нарушение физического контакта — с инь. Техника чжан воплощает тай-цзи, так как представляет равновесие между этими двумя силами.

Прилипание (ниан)

Ниан означает постоянное управление движениями соперника.

Этого можно добиться, следуя его собственным движениям. Процесс управления представлен чистым ян; процесс следования является чистым инь.

Техника ниан устанавливает баланс между двумя процессами и, соответственно, представляет тай-цзи.

Привязывание (лиан)

Лиан означает непрерывное применение цзин (внутренней силы) в процессе осуществления контакта с противником.

Использование цзин представляет ян; неиспользование внутренней силы — инь.

Лиан также является тай-цзи , так как в процессе наиболее эффективного применения цзин эта техника представляет качества как инь, так и ян. В момент соприкосновения с противником не позволяйте ему освободиться от вашего лиан.

Следование (сюи)

Сюи означает отсутствие сопротивления.

Для этого всегда следуйте движениям противника, с тем, чтобы он не смог вас ударить или избавиться от вашего контроля. Делая это, вы время от времени должны создавать у него ощущение, что у вас появилась возможность применения внутренней силы.

По этому поводу сказано: «Забудьте о себе и просто следуйте за противником. В этом случае вы сможете им управлять».

Следование движениям противника представляет процесс инь, который без поддержки ян делает вас слишком слабым или «мягким» и пассивным. Периодическое проявление внутреннего сопротивления представляет энергию ян, и таким образом создается сюи, представляющее тай-цзи.

Здесь рассмотрены базовые элементы техники тай-цзи раздельно, хотя на практике они неотделимы друг от друга.

История берет своё начало в Китае. Около 5000 лет тому назад Фу Хсиа, регулируя русло Хуанхэ, чтобы она не затапливала поля, увидел черепаху, он и представить себе не мог, как это отразится на системах гаданий по всему миру.

И те времена китайцы верили, что Бог живет в панцирях черепах, а также в рогах буйволов, поэтому Фу был невероятно счастлив, увидев ее. К тому же черепаха считалась символом долголетия и счастья.

Фу поразило, что совершенный магический квадрат он увидел на панцире черепахи (рис.1). В наше время такой квадрат известен как Ло Шу , или Речная Картина .

В системе же гаданий китайцы использовали «гадальные кости». Зачастую они делали их из лопатки буйвола или пластрона (брюшного щита) черепахи. Вопросы писали на поверхности, затем нагревали кости, дожидаясь, когда они начнут трескаться. Интерпретируя трещины, они находили ответ.

О нагревании костей было известно начиная с конца V тысячелетия до н. э, когда в период неолита люди стали заниматься земледелием. Поскольку в то время в китайском письме было всего несколько иероглифов, при гадании задавались только простые вопросы. Считалось, что интерпретировать трещины на нагретых костях можно только после того, как вопрос буден задан громко вслух. Но времена правления Фу при гадании начали задавать и очень трудные вопросы. Многие гадальные кости сохранились до наших времен и являются бесценными объектами и исследовании китайской письменности. Во времена Фу в письменном языке уже насчитывалось около 4000 иероглифов, а в вопросах использовалось пять из семи современных частей речи (местоимения, глаголы, наречия, прилагательные и предлоги).

Практически все кости, которые были найдены, применялись для гаданий, и лишь небольшое их количество - для записи календаря Шанг, а также учета платежей подати. Календарь Шанг относится к лунным календарям, он делится на шесть недель, каждая из которых состоит из десяти дней. В Китае до сих пор используется цикл шестидесяти лет.

Возможно, самое большое собрание гадальных костей за пределами Китая находится в Питсбурге в Музее Института Карнеги3.

Узор на панцире черепахи складывался в правильный магический квадрат 3х3 (рис. 3.1). Каждый ряд как по горизонтали, так и по вертикали и диагонали в сумме давал 15. Со временем используя этот квадрат сформировались основы И цзин, китайской астрологии, японского китаку и других видов нумерологии.

Линии на черепахе были черного и белого цвета. Черный стал олицетворять инь , а белый - ян . Вероятно, нечетные числа приравнивались к белому цвету, а четные - к черному. Даосисты считали, что всю Вселенную можно систематизировать по инь и ян. Они немного отошли от истинного учения Фу, распределив, какое из девяти чисел приносит удачу, а какое - неприятности. В даосизме числами, приносящими удачу, считаются единица, тройка и восьмерка. Пятерка может олицетворять не только удачу, но и невезение. Двойка, четверка, шестерка, семерка и девятка символизируют несчастье.

Магический квадрат Фу очень быстро обрел мировую популярность. Его изучали Пифагор и его последователи. В Средневековье Корнелиус Агриппа окрестил его Квадратом Сатурна, и многие люди верили, что в нем заключается тайна алхимии.

Рис.2

И цзин и магический квадрат

Фу Хсиа получил восемь триграмм И цзин благодаря магическому квадрату, который увидел на панцире черепахи. Некоторые специалисты считают, что произошло это в 3322 году до н. э.7 Длинные сплошные линии символизируют энергию ян, а пунктирпые линии - инь. Восемь триграмм (ныне известные какПа-Куа) не были разъяснены, поскольку людям, описывающим изображения, это не было нужно (рис. 2).

Где-то в 2205 году до н. э. триграммы умножили, получив 64 гексаграммы. Приблизительно в 1150 году до н. э. император Нан первым записал значения всех гексаграмм. Поскольку в то время он находился в тюрьме, ему приходилось следить, чтобы его работа не попалась кому-нибудь на глаза, поэтому большая ее часть была специально неразборчиво написана. Два года спустя его сын, Ду из Кау, написал развернутую версию значений гексаграмм. Большинство современных переводов основывается именно на этой работе.

Тай Сюань Цзин и магический квадрат

Еще одна древняя китайская система гаданий, Тай Сюань Цзин, также основана на магическом квадрате Фу, но в ней применялся магический квадрат 9 х 9- Все числа от I до 729 использовались только один раз. Чтобы сформировать куб, диаграммы располагались поверх друг друга, и в результате получались магические квадраты по горизонтали, вертикали и диагонали. Каждая колонка этого куба в сумме давала 3285. При укладывании их друг на друга в средней ячейке центрального магического квадрата оказывалось число 365, равняющееся количеству дней в году. Вся система Тай Сюань Цзин вращается вокруг этого центра, создавая работу потрясающей красоты, математического совершенства и нумерологического единства8. Тай Сюань Цзин обычно используют для гадания и ответы на вопросы находят с помощью астрологии, нумерологии или подбрасывая стебельки тысячелистника.

Тай сюань цзин

Развертывание сокровенного

Сокровенное — оно во мраке располагает десять тысяч вещей, но его форма не видна. Оно из пустоты рождает принципы, соприкасается с одухотворенным разумом и создает установления, пронизывает древнее и настоящее, разделяя категории всего сущего; переплетает между собой силы инь и ян и развязывает жизненные начала. Одно разделяется, другое соединяется, таким образом образуются небо и земля. Небесные тела и солнце вращаются по своим кругам, твердое и мягкое соединяются 1 . Все возвращается на свои первоначальные места, конец и начало всего определены. Одно рождается, другое умирает, их судьба ясна.

Подняв голову, узришь [небесные] образцы; опустив голову, усмотришь, что делается на земле. Изучай природу — и познаешь судьбу; отыщи начало — и увидишь конец. Три элемента мира 2 имеют общую основу, обильное и тощее отделены друг от друга; круглое рассеивает, квадратное собирает 3 ; при выдохе образуются текучие тела, при вдохе образуются застывшие формы. Поэтому все, что охватывает Небо, называется пространством; все, куда простирается пространство, называется вселенной.

Солнце и луна уходят и приходят, то прохладно, то тепло, благодаря такому закону формируются все вещи. Благодаря календарю упорядочиваются времена года. Законы и календарь — переплетающиеся пути, и в этом виден замысел совершенномудрых 4 .

День любим, а ночь ненавистна. Сначала день, а потом приходит ночь. Тут граница между силами инь и ян. Ночь — это крайнее проявление инь, день — это крайнее проявление ян. Силы инь и ян сливаются как должно, этим разделяются счастье и беда, разграничиваются пути государя и подданного, отца и сына, мужа и жены. Поэтому солнце движется к востоку, небесные тела движутся к западу. Небесные тела и солнце движутся в противоположные стороны, силы инь и ян движутся, переплетаясь друг с другом. Смерть и жизнь взаимно соединены, этому правилу подвержены все десять тысяч вещей. Поэтому сокровенное воспринимает связи Поднебесной и соединяет их. Только сокровенное объединяет [вещи] в роды, расставляет их по местам, уясняет то, что в Поднебесной неслышимо, делает отчетливым то, что в Поднебесной незримо!

Место сокровенного скрыто, и пределы его покрыты мраком; толща его глубока, и корень его мельчайший; оно скрывает свои действия и не объясняет, почему оно так делает. Поэтому сокровенное с достоинством простирает перед человеком свои дали, широко раскрывает перед человеком свое величие, представляет человеку свою глубину, намеком призывает человека не замечать ее сокровенности. Молчащее и объединяющее в себе все — это сокровенное; черпающий оттуда и рассеивающий его — это человек. Отыскивать ворота к нему, открывать вход в него, овладевать ключом к нему и, наконец, добиться отклика — как же можно поступать иначе!

То, что человек любит, но ему не хватает, это доброе; то, что человеку отвратительно, но имеется в избытке, это ненавистное. Благородный муж изо дня в день стремится к тому, чего ему не хватает, и отбрасывает то, что у него в излишке; это близко к смыслу сокровенного. Подними голову — и усмотришь его вверху; опусти голову — и разглядишь его внизу; встань прямо и наблюдай его спереди; отбрось его и забудь о нем, а оно окажется сзади. Невозможно и надеяться отвернуться от него, вдруг нежданно-негаданно обнаруживаешь его место — таково сокровенное.

Поэтому сокровенное действует повсюду. Увидеть его и познать — в этом [заключается] ум; узреть его и возлюбить — в этом [состоит] человеколюбие; смело решать и принимать меры — в этом храбрость; правящий всем и использующий все до конца — это справедливый; могущий сопоставлять вещи между собой — это постигший его; ничем не связываемый и не сдерживаемый — это совершенномудрый; столкновение со своевременным или с несвоевременным — это судьба; то, что позволяет из пустоты образовать десять тысяч вещей, называется Путем; добиться того, что следуешь неизменным принципам Поднебесной, называется добродетелью; проявлять всеобщую любовь ко всему живому называется человеколюбием; находить свой способ воздействия на каждого противника называется чувством долга; овладеть Путем, добродетелью, человеколюбием и чувством долга и поступать в соответствии с ними называется основой всякой деятельности.

То, что освещает [нам] небесные деяния и делает ясными десять тысяч вещей, называется ян; то, что скрыто в бесформенном и углублено в неизмеримом, называется инь. Ян познает ян и не познает инь; инь познает инь и не познает ян. Только сокровенное знает инь и знает ян, знает остановки и знает движение, знает мрак и знает свет.

То, чем взвешивают, это весы; то, чем измеряют объем, это меры; грязное требует очищения, представляющее опасность требует усмирения. Отстранение от истинного непременно приводит к фальши, отстранение от фальши непременно приводит к истинному. Истина и фальшь отталкиваются друг от друга, и пути благородного мужа и низкого человека становятся различимыми. Сокровенное — это то, чем доводят до меры и взвешивают, высокое оно уменьшает, низкое оно возвышает, избыточное оно умаляет, недостаточное оно прибавляет, ясное оно делает определенным, сомнительное оно делает понятным. Задумываться о нем — это размышлять, утверждать его — это действовать, говорить о нем — это спорить, достигать его — это уяснять.

Небесная широта показывает людям свою одухотворенность; земное спокойствие показывает людям свою ясность. Небо и Земля занимают определенное положение, одухотворенность и ясность связаны воедино. Есть первый, есть второй, есть третий [элементы мира] 5 . Каждый из них имеет свое собственное положение, они охвачены «девятью местами» 6 , их концы и начала связаны между собой, между верхом и низом нет щели. Сокровенное вникает в узоры Дракона и Тигра, наблюдает за поведением Птицы и Черепахи 7 , движение небесных светил оно связывает Великим началом 8 , подчиняет их водительству звезд Сюань и Цзи, держит их в равновесии звездой Юйхэн 9 . Круглое и квадратное взаимно притерты друг к другу, твердое и мягкое взаимно переходят друг в друга. Процветающее идет к упадку, погибшее возрождается к жизни, то, что содержит наполненное, содержит и пустое, движение и остановки не длятся постоянно.

Небо и Земля устроены, поэтому существует система почитаемого и презренного; четыре времени года идут чередой, поэтому существует преемство отца и сына; музыкальные лады и календарь образуют гармонию, поэтому отношения государя и подданного строятся на определенных принципах; постоянное и изменчивое переплетены друг с другом, поэтому все дела поддаются разбору; сущность и внешность выражены в видимых формах, поэтому становится очевидным, что есть существующее и несуществующее 10 ; счастье и несчастье выявляются в гаданиях, поэтому добро и его противоположность ясно различимы; пустое и наполненное отталкиваются друг от друга, поэтому все сущее взаимосвязано. Если ян не достигло предела, то инь не прорастет; если инь не достигло предела, то ян не высунется. Предельный холод рождает жару, предельная жара рождает холод. Идеально прямая дорога искривляется, кривая дорога выпрямляется. Сокровенное движется — и каждый день возникает то, чего раньше не было, а это несет благо новому. Оно покоится — и каждый день гибнет то, что было раньше, а это несет погибель существующему. Поэтому измеряй его хоть водяными часами, меряй его хоть солнечными часами 11 — оно все равно вернется к своему порядку, возвратится на свой путь. Благодаря сокровенному видны невидимые формы, обнаруживаются необнаруживаемые начала, дается взаимосвязь всему сущему. Наверху оно связано с Небом, внизу оно достигает предельных глубин. Оно так тонко, что скрывается внутри травинки; оно так широко, что охватывает все в пределах земных границ. Его путь проходит во мраке и закончен в своей целостности. Оно дает существование существующему и несет гибель погибшему, делает мельчайшим мельчайшее и огромным огромное, кладет начало началу и конец концу. Что близко к сокровенному, с тем близко и сокровенное; что далеко от сокровенного, от того далеко и сокровенное. Это похоже на небесную голубизну. На востоке и на юге, на западе и на севере, где ни поднимешь голову, нигде не найдешь места, где бы его не было. Но если опустить голову, то не увидишь его. Разве это Небо отвернулось от человека? Человек сам отвернулся.

Наиболее близко к сокровенному положение, [возникающее] сразу же после зимнего солнцестояния и полуночи. Тут есть продвижение вперед, но предел еще не достигнут; есть отступление, но оно не дошло до крайней точки; есть пустота, и она не наполнена. Поэтому все это называется близостью к сокровенному. Наиболее удаленное от сокровенного положение сразу же после летнего солнцестояния и полудня. Тут продвижение вперед достигло предела, и началось отступление; отступление достигло крайней точки, и началось возвращение; уже достигнуто наполнение, и началось сокращение. Поэтому все это называется удаленностью от сокровенного. Когда солнце идет к югу, все живое поворачивает к смерти; когда солнце идет к северу, все живое поворачивает к жизни. Когда Ковш 12 указывает на север, все живое опадает; когда Ковш указывает на юг, все живое расцветает. Когда солнце идет к югу, оно идет справа и возвращается налево; когда Ковш идет к югу, он идет слева и возвращается направо. Движение налево или направо определяет смерть или жизнь. Жизнь и смерть взаимосвязаны. Небо и Земля состоят в единстве. Небо — это одухотворенность живого, а Земля — это душа умершего.

Уяснение сокровенного (отрывок )

Тот, кто создает, непременно следует чему-то, и в этом проявляется естественность. Если то, чему он следует, велико, то и то, что проявляется, — крупно; если то, чему он следует, мало, то и то, что проявляется, — тоще; если то, чему он следует, прямо, то и то, что проявляется, — прямолинейно; если то, чему он следует, криво, то и то, что проявляется, — беспорядочно. Поэтому не отталкивай того, что есть; не прибавляй насильно того, чего нет. Бери пример с человеческого тела: если к нему что-либо добавить, то это излишне, а если от него что-либо отнять, то получается калека. Поэтому кости и то, что их облекает, — это естественность, а украшения и росписи — это деяния людей. Можно ли им что-либо прибавить или убавить?..

Древнекитайская философия. Эпоха Хань . – М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1990. –523 с .

Фа янь

Ян Сюн (53 г. до н. э. – 18 г. н. э.) – автор трактатов и «Фа янь » («Образцовые речи») и «Тай сюань цзин » («Книга о ве­ликом сокровенном»), крупный философ-конфуцианец , принад­лежавший к школе «древних текстов» (гувэнь цзя ). Он был вы­ходцем из семьи зажиточных крестьян, жившей в той местности, которая относится к современной провинции Сычуань. В воз­расте сорока с лишним лет Ян Сюн прибыл в столицу, где и начал свою политическую деятельность. Ян Сюн был сторонни­ком Ван Мана , претендента на китайский престол. Ван Ман был членом императорской семьи. В 8 г. н. э. захватил престол, свергнув малолетнего императора династии Хань , и объявил о воцарении новой династии Синь. Он пытался провести ряд ре­форм (в землепользовании, рабовладении, торговле и др.), окон­чившихся неудачей. Потерял власть в 23 г. н. э.; был убит пов­станцами во время знаменитого восстания «Красных бровей». Борясь против династии Хань , Ван Ман стремился дать новую интерпретацию господствовавшей тогда официальной идеоло­гии – конфуцианству. Во время пребывания Ван Мана у влас­ти (9 – 23) Ян Сюн был фактически официальным философом нового режима.

Ян Сюн стремился очистить конфуцианство от того эклек­тизма, который был характерен для философии западноханьского периода. Он решительно выступал против всех неконфуциан­ских школ, влияние которых на конфуцианство было в пред­шествующее время весьма сильным, однако сам не избежал влияния даосизма с его наивной диалектикой.

В своих сочинениях Ян Сюн старался держаться проблема­тики трактатов, в которых, как тогда считалось, отражено под­линное учение Конфуция, прежде всего «Лунь юя » и «И цзина ». От Ян Сюна до нас дошло много сочинений (философские трак­таты, выступления по политическим вопросам, стихи, словари и т. п.). К числу важнейших из них принадлежат трактаты «Фа янь » и «Тай сюань цзин ».

«Фа янь » построен по схеме «Лунь юя » – в форме ответов учителя на вопросы учеников. В основном трактат посвящен этико-политическим вопросам. «Тай сюань цзин », образцом для которого послужил «И цзин », посвящен главным образом на­турфилософским вопросам. Именно в нем отразились наивно-диалектические черты мировоззрения Ян Сюна . По мнению сов-

ременных китайских исследователей, текст этого трактата весь­ма труден для понимания. Из этих двух сочинений для перево­да отобраны главы, которые позволяют с наибольшей полнотой представить как этико-политические, так и натурфилософские взгляды их автора.

Перевод глав «Фа янь » выполнен по тексту, вошедшему в т. 7 собрания сочинений древних китайских философов «Чжуцзы цзичэн » (Пекин, 1956). Перевод отрывков из «Тай сюань цзин » выполнен по тексту, опубликованному в 1936 г. в Шанхае в составе серии «Сыбу бэйяо ».

Е. П. Синицын

Глава первая. Осуществление учения

Учение 1 : высшее – осуществление его, уступающее этому – изложение его, уступающее и этому – научение другого. И тот, кто ничего такого не может сделать, – человек из толпы.

Некто спросил: «Если человек жаждет долголетия и из-за этого предается учению, то можно ли его назвать любящим уче­ние?» Отвечаю: «Это нельзя считать любовью к учению. Кто лю­бит учение, тот не жаждет ничего другого».

Не сохранен ли Чжун-ни Путь Неба? Чжун-ни передавал и толковал этот Путь, а когда его не стало, не сохранился ли он у нынешних конфуцианцев ? А если Путь Неба снова нуждается в передаче своих толкований, то лучше всего использовать кон­фуцианцев в качестве металлических колоколов с деревянными языками 2 .

Некто спросил: «Учение не приносит никаких выгод, что оно дает сущности человека?» Отвечаю: «Это необдуманные слова. Ножи нужно точить, яшму нужно полировать Е сли их не то­чить и не полировать, то какой от них прок? Когда точат и по­лируют – выявляется их сущность, иначе она не проявится».

Гусеница-шелкопряд лежит неподвижно, а оса взывает к ней: «Ты похожа на меня, ты похожа на меня. Пройдет много вре­мени, и ты станешь такой же, как я. Поторопись». Точно так же семьдесят учеников похожи на Чжун-ни 3 .

Того, кто закаляет себя учением, очищает себя размышле­ниями, отшлифовывает себя с помощью друзей, возвеличивает себя славой, завершает себя неутомимостью, того можно наз­вать любящим учение.

Конфуций учился у Чжоу-гуна , Янь Юань 4 учился у Кон­фуция Стрелок И и Фэн Мэн 5 ломали свои луки, Ван Лян 6 выбрасывал свою плетку, Лу Бань 7 бросал свой топор, и [все они] учились. Кто посмеет сказать, что это не так?

Некто спросил: «Те знамениты, эти знамениты, не все ли едино?» 8 О твечаю: «Среди рек имеются величайшие, среди гор имеются высочайшие. Они высоки и к тому же огромны. Чело-Еек из толпы не может их достичь» 9 .

Некто спросил: «Из века в век болтают об изготовлении золота, но можно ли в самом деле изготовить золото?» Отве­чаю: «Как я слышал, когда увидят благородного мужа, то спра­шивают его о том, как воспитать человека, а не о том, как соз­дать золото». Тогда тот спросил: «А человека можно воспи­тать?» Отвечаю: «Конфуций создал Янь Юаня». Тот человек изумился и сказал: «Как это верно! Я спрашивал о создании золота, а узнал о воспитании человека».

Учение служит для того, чтобы исправлять природу [челове­ка] . Зрение, слух, речь, выражение лица и помыслы – все это заключено в природе [человека]. Овладевший [учением] идет по правильному пути, не овладевший – по ложному.

О учитель! О учитель! Он – судьба для несмышленого . [Од­нако] чем самому овладевать учением, лучше постараться най­ти учителя. Учитель – образец и пример для человека. Но не­мало таких, которые принимают за образец тех, кто не являет­ся образцом, берут пример с тех, кто не является примером.

На одной базарной площади несметное число цен; в одной книге несметное число идей. На каждой базарной площади не­пременно должен быть человек, уравнивающий цены; для [по­нимания] каждой книги непременно должен быть учитель.

О учение! Научившись, можно ложью победить правду, тем более можно научиться правдой побеждать ложь. О! Обучаю­щийся доискивается до своей правды, и все. Некто спросил: «Как узнать правду и изучить ее?» Отвечаю: «Смотри на солнце и луну и узнаешь, как мелки все звезды. Равняйся на Совершен-номудрого 10 и узнаешь, как ничтожны все прочие учения».

Учение служит государевым делам, так заведено издавна. Яо , Шунь , Юй , Тан , Вэнь-ван , У-ван были [в учении] безоста­новочны , Чжун-ни был [в учении] нетерпелив, это тоже давнее дело.

Некто спросил, как продвинуться [по службе]. Отвечаю: «Нужно быть как вода». Тот спросил: «Потому, что она не от­дыхает ни днем, ни ночью?» Отвечаю: «Отчасти и поэтому. Но она сначала заполняет, а потом просачивается – ведь так ведет себя вода?» п

Некто спросил о том, как взлететь на службе лебедем? От­вечаю: «Не ходи туда, куда не следует ходить, не оставайся там, где не следует оставаться. Тогда и просочишься подобно воде».

«Осмелюсь спросить, как взрасти на службе подобно дере­ву?» Отвечаю: «Стоит внизу, а распространяется наверх, таково дерево. Оно также подобно воде».

Я не видел по-настоящему, чтобы кто-либо обстругивал свои добродетели, как он обстругивает колонны [у себя в доме] 12 .

У птиц и зверей чувства проявляются сами собой – не то у обычных людей; у мудрецов не так, как у обычных людей, а у совершенномудрых не так, как у мудрецов. Они определя­ются ритуалом и чувством долга, вот в чем дело. И если чело-

век не учится, то хотя и не знает забот, чем же он отличается от зверя?

Учатся потому, что хотят стать благородными мужами. Есть и такие , что хотят этого, но не становятся. Но не бывает таких , чтобы не хотели этого, а стали.

Конь, который мечтает стать необыкновенным скакуном, дол­жен пройтись в упряжке со скакунами; человек, который мечта­ет стать таким же, как Янь Хуэй , должен учиться у Янь Хуэя . Некто спросил: «Легко ли учиться у Янь Хуэя ?» Отвечаю: «Кто страстно хочет, тому легко. Ведь гово.рят , что в прошлом Янь Хуэй когда-то страстно мечтал о Конфуции, Чжэнкао Ф у когда-то страстно мечтал об Иньцзи Фу , Гунсунь Сисы всегда страст­но мечтал о Чжэнкао Фу 13 . У того, кто не хочет надеяться, ни­чего и не выйдет, а если кто хочет надеяться, то кто его удер­жит?»

Некто спросил: «Есть книги, которые согласны с канонами, но обычно в обществе ими не дорожат. Можно ли их использо­вать?» Отвечаю: «Можно». Тот человек засмеялся и сказал: «Да тогда по ним можно сдавать экзамены» и . На это отвечаю: «Большие люди учатся, чтобы уяснить Путь, низкие люди учат­ся ради выгоды. Вы учитесь для уяснения Пути? Или для вы­годы?»

Некто спросил: «Пахать землю, но не убирать урожай, охо­титься, но не устраивать угощений – можно ли это считать па­хотой и охотой?» Отвечаю: «Пахать Путь и получать Путь, охо­титься на добродетель и получить добродетель – вот сбор уро­жая и устройство угощения».

Я не рассматриваю сравнительного расположения звезд Шэнь и Чэнь 15 . Ведь благородный муж ценит путешествие за добром. Тот, кто путешествует за добром, – тот ученик совершенно-мудрого .

Все реки учатся у моря и идут к морю; холмы и пригорки учатся у горы, но не идут к горе. Так приостанавливается и зло.

Непрекращающаяся борьба клик хуже, чем схватка ворон. Они как разбойники, после которых нечего есть.

Кто друг, но не сердцем, тот лишь внешне друг; кто прия­тель, но не сердцем, тот лишь внешне приятель.

Некто сказал: «Все твое имущество не сравнится с богатст­вом Дань Гуя » 16 . Отвечаю: «Я слышал, что когда порядочные люди разговаривают между собой, то они говорят о человеко­любии и чувстве долга. А когда базарные торговцы разговари­вают между собой, то они говорят об имуществе и выгодах. Ос­тавь им их богатство! Оставь им их богатство!» Тот человек спросил: «Порядочным людям при жизни не на что содержать себя, а после смерти их не на что похоронить. Как же быть?» Отвечаю: «Они содержат себя лишь самым необходимым, это лучшее содержание; их хоронят так, чтобы было лишь самое не­обходимое, это лучшие похороны».

Некто спросил: «И Дунь 17 был богат, но был и почтитель-

ным сыном. Не лучше ли это? А Янь голодал». Отвечаю: «Тот от этого огрубел, а Янь от этого очистился. Тот от этого пошел вкось, а Янь от этого пошел прямо. Разве это порок Яня ? Разве это порок Яня ?»

Некто сказал: «Если я займу высокий пост, то радость от это­го нельзя измерить». Отвечаю: «Радость от высочайшего поста не сравнится с радостью Янь-ши-цзы 18 . Радость Янь-ши-цзы – внутренняя, радость от высокого поста – внешняя». Тот чело­век спросил: «Осмелюсь спросить, постоянная нужда – это и есть внутренняя [радость]?» Отвечаю: «Если бы у Яня не было Конфуция, то, хотя бы он завладел всей Поднебесной, этого не хватило бы, чтобы радоваться». – «Не случалось ли ему го­ревать?» Отвечаю: «Янь горевал лишь о том, что не достиг вы­сот Конфуция». Тот человек сказал изумленно: «Горевать об этом – вот действительно его радость».

Говорю: «Есть такие , которые обучают, как установить Путь, но не думают о Чжун-ни , есть такие, которые изучают, как про­должать дело [Конфуция], но не думают о Янь Юане». Некто сказал: «Установление Пути – но Чжун-ни уже не может ду­мать об этом; продолжение дела – но Янь Юань уже не может трудиться над этим». Отвечаю: «Об этом вы не думали, но кто вам мешает?»

Глава третья. Самосовершенствование

Самосовершенствование рассматривай как лук; исправление мыслей рассматривай как стрелу; воспитание чувства долга рас­сматривай как мишень. Прицелившись, стреляй, а выстрелив, непременно попадешь в середину.

В человеческой природе доброе и злое смешаны. Если совер­шенствовать то, что в ней доброго, то получится добрый чело­век; если совершенствовать то, что в ней злого, то получится злой человек. Разве жизненное начало – это не лошадь, на ко­торой мчатся к доброму и злому?

Некто спросил: «Конфуций совершил много деяний, и если им не следовать, то не получится ли так, что переусердству­ешь и окажешься в печали?» Отвечаю: «Совершенномудрый ра­дуется Небу и знает судьбу. Если радоваться Небу, то не смо­жешь переусердствовать, если знать судьбу, то не окажешься в печали».

Некто спросил об эпитафиях на камне. Отвечаю: «О эпита­фии, эпитафии! Думай об умеренности» 1 .

Слова совершенномудрого могут быть высказаны, но побу­дить людей принять их на веру невозможно. Поэтому благород­ный муж неустанно учится и старательно осуществляет [выу­ченное ].

Отделай свои изделия, а потом продавай; усовершенствуй сам себя, а потом крепи связи; сделай добрыми свои планы, а потом действуй – таков настоящий Путь.

Осмотрительность благородного мужа [проявляется] в его речах, ритуале и писаниях.

При общении с вышестоящими не унижайся, при общении с нижестоящими не заносись – так и должно действовать. Нек­то спросил: «Благородный муж блюдет себя сам, зачем ему об­щение?» Отвечаю: «Небо и Земля общаются между собой, и рож­даются все вещи 2 , люди общаются между собой согласно Пути и добиваются успехов. Как можно блюсти только самого себя?»

Если любить большое, но не стремиться создать его, то большое не будет большим; если любить высокое, но не стре­миться создать его, то высокое не будет высоким.

Запрокинув голову, посмотри на Небесный дворец – и узна­ешь все ничтожество жилищ, которые под Небом 3 .

Гунъи-цзы 4 , Дун Чжуншу 5 – вот величайшие таланты

Если смотреть на добро, но не различать его, стараться, но не быть упорным, то на что это годится?

Некто спросил, к чему пригодны человеколюбие, чувство долга, ритуал, знание, доверие. Отвечаю: «Человеко­любие– эт о жилище; чувство долга –это дорога; ритуал – это одежда; знание – это свеча; верность – это верительная бирка. Благородный муж живет в жилище, ходит по дороге, носит одежду, получает свет от свечи, держит в руках верительную бирку. И если благородный муж не бездействует, то, взявшись за дело, он достигает желаемого.

О имеющий желания! Мэн-цзы говорил: «Есть такие, что име­ют желания, но не достигают желаемого; нет таких , что не же­лают, но достигают». Некто спросил о том, как управлять собой. Отвечаю: «Управляй собой, равняясь на Чжун-ни ». Тот спросил: «Управлять собой, равняясь на Чжун-ни ? Но разве Чжун-ни не исключителен?» Отвечаю: «Воспитывай коня, равняясь на отличного скакуна. Разве это невозможно?»

Некто сказал: «Когда у огородника на огороде бурно раз­растаются сорняки, то это то же самое, что у думающего о да­леком человеке, сердце которого тоскует». Отвечаю: «Солнце излучает сияние, луна излучает свет. Кто три года не видел солнца, тот, увидев его, непременно ослепнет. Кто три года не видел луны, у того душа непременно будет подслеповатой. Дух его постепенно иссыхает, тело его постепенно отсыревает, он ощупывает землю, находит дорогу и движется как во тьме».

Некто спросил, кого можно назвать человеком. Отвечаю: «То­го, кто овладел четырьмя серьезностями , оставил четыре лег­комысленности, можно назвать человеком». Тот спросил: «Что такое четыре серьезности?» Отвечаю: «Серьезно относись к сло­вам; серьезно относись к поступкам, серьезно относись к внеш­ности, серьезно относись к пристрастиям. Если [у человека] слова серьезны, то есть и принципы; если поступки серьезны, то есть и добродетель; если внешность серьезна; то есть и извест­ность; если пристрастия серьезны, то есть и осмотрительность». «Осмелюсь спросить о четырех легкомысленностях ». От-

вечаю : «Если слова легкомысленны, то накличешь на себя бе­ду; если поступки легкомысленны, то накличешь на себя вину; если внешность легкомысленна, то накличешь на себя позор; если пристрастия легкомысленны, то накличешь на себя раз­врат. Почитай во всем образцы».

Некто спросил: «Если в жаркий полдень не съесть мяса, то мясо непременно засохнет; если в жаркий полдень не выпить вина, то вино непременно прокиснет. А гость и хозяин сто раз раскланяются, а вина выпьют только три раза. Не является это просто красивой формой?» Отвечаю: «Если при сути нет краси­вой формы, то это дикость; если при красивой форме нет сути, то это фальшь. Когда красивая форма и суть помогают друг другу, то это ритуал».

Самки горных птиц жирные, не хочешь ли их половить? Нек­то спросил: «У Янь Хуэя была лишь маленькая коробочка с едой и тыквенная бутылочка с питьем, не отощал ли он от этого?» Отвечаю: «Если времена светлые, то распоряжайся быками и баранами – это и есть самочка горной птицы. Если времена тем­ные, то питайся из маленькой коробочки и из тыквенной буты­лочки – это также и есть самочка горной птицы. Отчего же тут тощать? Тысяча цзюней 6 легки, для У Хо 7 они по силам; . ко­робочка и бутылочка доставляют радость, такова добродетель Яня ».

Некто спросил: есть ли разница между замшей из шкуры рабочего быка и замшей из шкуры гнедого коня? Отвечаю: «Это одно и то же». – «Если это так, то почему же не пашут на гне­дых конях?» Отвечаю: «Если ты хочешь быть почтительным по отношению к духам предков и божествам, то ты не посмеешь пахать на них. Можешь колоть баранов и резать свиней, прово­жать гостей и снабжать их мясом, но пахать на животных, не предназначенных для пахоты, – это дурное дело».

Добродетельные любят обращаться с вопросами к совершенномудрым . Некто спросил: «В Лу было мало добродетельных , почему же там любили обращаться с вопросами к Чжун-ни ?» Отвечаю: «На самом деле в Лу не могли любить обращаться с вопросами к Чжун-ни . Если бы там любили обращаться с во­просами к Чжун-ни , то Лу заняло бы место Восточного Чжоу » 8 .

Некто спросил: «Если человек опирается на ограду двора Конфуция, исполняет на струнах чжэнские и вэйские мелодии, знает наизусть писания Хань Фэя и Чжуан Чжоу , то возьмете ли вы его себе в ученики?» Отвечаю: «Если он у варваров, жи­вущих на северо-востоке, то возьму, если он стоит у ворот, то подзову. Но как жаль, что он поменял местами верхнюю и ниж­нюю одежды» 9 .

У совершенномудрого ухо не откликается на неправое, а ус­та не приходится специально учить добру. У мудреца ухо выби­рает и уста выбирают, а у человека из толпы не выбирают. Нек­то спросил: каков человек из толпы? Отвечаю: «Живет ради бо­гатства и знатности».– «А мудрец каков?» Отвечаю: «Следует

чувству долга». – «А совершенномудрый ?» Отвечаю: «Подобен божеству». Наблюдай за мудрецом – и познаешь человека из толпы; наблюдай за совершенномудрым – и познаешь мудреца; наблюдай за Небом и Землей – и познаешь совершенномудро­го . В Поднебесной есть три привязанности: человек из толпы привязан к своему окружению, мудрец привязан к своей правде, совершенномудрый привязан к своему учителю. В Поднебесной есть три вида проверки: человек из толпы проверяет себя своей семьей; мудрец проверяет себя государством, совершенномудрый проверяет себя Поднебесной. В Поднебесной есть три двери: от чувств и желаний открыта дверь к животным; от ритуала и чув­ства долга открыта дверь к людям; от исключительного разума открыта дверь к совершенномудрым .

Некто спросил: «Каким образом достойный муж может пре­бывать в спокойствии?» Отвечаю: «Когда он сосредоточен, то [его мысли] широки и глубоки; при соблюдении ритуала он пре­дельно строг. Так он может пребывать в спокойствии».

Благородный муж осторожен в мелочах и погружен в доб­родетель, ему не приходится раскаиваться даже в мелочах, не говоря уже о большом зле. У возвышенного мужа ухо прислу­шивается к добродетели, у низменного мужа ухо прислушива­ется к самому себе. Конфуций не терпел таких, которые не сты­дятся своих слов и не стесняются своих поступков.

Глава четвертая. Спрашиваю о Пути

Некто спросил о Пути. Отвечаю: «Путь проходим, на нем нет непроходимых мест». Тот спросил: «А можно да идти по дру­гому [Пути]?» Отвечаю: «Идти к Яо , Шуню , Вэнь-вану – это правильный Путь. Отвергать Яо , Шуня , Вэнь-вана – это иной путь. Благородный муж держится правильного Пути, а не иного».

Некто спросил о Пути. Отвечаю: «Путь похож на дорогу, похож на реку. Повозки и лодки ходят там туда и сюда, не ос­танавливаясь ни днем, ни ночью». Тот спросил: «А как найти прямой путь и ходить по нему?» Отвечаю: «Дорога хотя и пет­ляет, она доведет до Ся" – иди по ней. Река хотя и петляет, она приведет к морю – иди вдоль нее». Тот сказал: «Дела хо­тя и петляют, она приведут к Совершенномудрому – следуй им».

Путь, добродетель, человеколюбие, чувство долга, ритуал можно уподобить человеческому телу. Путь ведет его, доброде­тель приводит его к достижениям, человеколюбие делает его че­ловеком, чувство долга заставляет его поступать как должно, ритуал придает ему надлежащий вид, и все это от Неба. Если эти свойства объединены, то получается цельность, если они разъединены, то получается раздробленность. [Точно так же] если у одного человека имеются все четыре конечности, то тело его полное.

Некто спросил: «В чем мерило добродетели?» Отвечаю: «Не знаю. [Если] наверху поступают должным образом, то и внизу поступают так же».

«Осмелюсь спросить – почему не знаете? Ведь есть же риту­ал, чего же тут уверенно знать?» Отвечаю: «Поступай согласно ритуалу там, и народ воспримет твой поступок здесь 2 . Что еще нужно знать?»

Некто спросил: «Не лучше ли не иметь ритуала, а иметь доб­родетель?» Отвечаю: «Ритуал – это тело. Человек, не имеющий ритуала, как может быть добродетельным?»

Некто спросил о Небе. Отвечаю: «Я через Небо увидел дея­ние путем недеяния ». Тот спросил: «Разве форма всех вещей не вырезана Небом?» Отвечаю: «Конечно, не вырезана им. Если вещи нужно вырезать, то где же взять силы сделать это?»

Лао-цзы говорил о Пути и добродетели, и я это принимаю. А вот отказ его от человеколюбия и чувства долга, уничтожение им ритуала и учености я не принимаю.

Могу ли я видеть все ясно? Только Совершенномудрый мо­жет видеть все ясно, остальные – как бамбуковые занавески на повозке 3 . О, как велик Совершенномудрый ! Его речи – это выс­ший предел [мудрости]. Распахнув [двери к нему], охватишь взглядом все четыре моря 4 , захлопнув их, не разглядишь ничего среди своих стен.

Речи Совершенномудрого подобны воде и огню. Некто спро­сил о воде и огне. Отвечаю: «Вода – измерь ее глубину, и она превзойдет самое глубокое; измерь ее протяженность, и она превзойдет самое далекое. Огонь, когда он полыхает, [своим блеском] превосходит самое блестящее; когда его поддержива­ют, [своей яркостью] превосходит самое яркое».

Если доверить управление Поднебесной тому, кто не опира­ется на записи ритуала и на пять человеческих качеств 5 , то я могу счесть Хуан-ди , Яо и Шуня ненужными наростами.

Некто сказал: «В глубочайшей древности не было законов, а управляли; значит, законы не нужны для управления». Отве­чаю: «Это был период хаоса, совершенномудрые ненавидели его, поэтому законы начались с Фу-си и были завершены при Яо . Если бы не Фу-си , не Яо , то ритуал и чувство долга не возник­ли бы, совершенномудрые не приняли бы этого».

Некто спросил о ритуале на восьми окраинах 6 . Какой там ритуал, какая музыка? Отвечаю: «Исправляй их по образцу Сре­динного государства». Тот спросил: «А что такое Срединное го­сударство?» Отвечаю: «Основанное на соблюдении пяти отноше­ний, кормящееся за счет семи налогов 7 , расположенное в цент­ре Земли под центром Неба – это Срединное государство. Если пройти его и пойти дальше, то там будут другие люди» 8 .

Совершенномудрый , управляя Поднебесной, сдерживает ее ритуалом и музыкой; если их нет, то [люди] звереют, если от них отступают, то [люди] дичают. Я вижу, что все школы ума­ляют ритуал и музыку, но не вижу, чтобы совершенномудрый

умалял их. Кто может писать не при помощи кисти, говорить не при помощи языка? Я вижу, что небесные постоянства 9 – это кисть и язык для императоров и правителей.

Разум – это знание. Ведь разум использует негодное , извле­кает пользу из бесполезного, не давая возникать ни излишку, ни недостатку. Если хорошо овладеть изготовлением посуды и ору­жия, строительством лодок и повозок, сооружением дворцов и палат, то ритуал изойдет и оттуда.

Некто спросил, какой звук самый громкий. Отвечаю: «Это не гром, не громовые раскаты. А вот шум и грохот, которые и спустя долгое время становятся все сильнее, идут от Совершен-номудрого ».

Некто спросил: «Можно воспринять Путь или нет?» Отве­чаю: «То, что можно воспринять, следует воспринять, а что нельзя – следует изменить».

Некто спросил о недеянии . Отвечаю: «Зачем деяние? В ста­рину юйский [Шунь ] и [династия] Ся восприняли порядки Яо и шли по пути Яо . Законы и нормы были понятными, ритуал и музыка были всем известными. [Правители] спокойно сидели и взирали на изобилие у народа Поднебесной. Это и было недея­нием . Но преемник Цзе и наследник Чжоу 10 [застали положе­ние, когда] законы и нормы были отброшены, ритуалу и музы­ке был нанесен ущерб, и, если бы они спокойно сидели и взи­рали на гибель народа Поднебесной, было бы это недеянием ?»

Некто спросил, [правда ли], что в глубокой древности уши и глаза людей были заткнуты из боязни, что они что-либо уви­дят и услышат; если [глаза] что-либо увидят, то будет трудно их закрыть; если [уши] что-либо услышат, то будет трудно их заткнуть. Отвечаю: «Небо, породив людей, дало им глаза, что­бы видеть, и уши, чтобы слышать. Поэтому [оно дало им воз­можность] видеть ритуал и слушать музыку. Если же видеть не ритуал и слушать не музыку, то, хотя бы народ и существовал, как заткнуть ему уши и закрыть глаза?»

Некто спросил о новом и ветхом [в ритуале]. Отвечаю: «Но вое заимствуй, а ветхое дополняй и сокращай».

Некто спросил: «В глубокой древности были преисполнены добродетели, но не были преисполнены ритуала. Дети бегали [за матерями], жеребята и телята ходили [за лошадьми и корова­ми] . К чему еще ритуал?» Отвечаю: «О дети, о телята! То, чем они преисполнены по отношению к матери, – это не то же са­мое, чем они преисполнены по отношению к отцу. По отношению к матери они преисполнены любви, по отношению к отцу преис­полнены благоговения. Иметь только мать, но не отца – это не столь же прекрасно, как иметь и отца и мать».

Один хитроумный [стратег] сказал: «С помощью хитроумного плана можно без боя покорить войско противника – [это] как Яо и Шунь ». Отвечаю: «Яо и Шунь без боя подчиняли ар­мии противника. Но разве Яо и Шунь [могли] залить кровью шеи [людей] и обагрить их одежды? Тот, кто расхваливает

яшму, а продает камень, – это хитрый обманщик». Некто спро­сил: «Кто лучше – прибегающий к хитростям и обману или не прибегающий?» Отвечаю: «Лучше тот, кто не прибегает» Тот спросил: «Но если ты командуешь войсками, кого ты возьмешь на службу?» Отвечаю: «Если руководить в соответствии с [истинным] Путем, то хитрые обманщики со всей Поднебесной все пойдут [ко мне] на службу; если, руководя, утеряешь [истинный] Путь, то хитрые обманщики со всей Поднебесной все станут моими врагами. Поэтому тот, кто владеет Поднебес­ной, должен разбираться лишь в том, как ею руководить» 11 . Тот спросил: «Чтобы внушить страх владетельным правителям, необходимо ведь полагаться на военную силу и силу обмана, разве не так?» Отвечаю: «Чтобы внушить страх владетельным правителям, можно прибегать к хитростям и обману. Но лучше все-таки, внушая страх владетельным правителям, не прибегать к хитростям и обману». Тот спросил: «Но если не прибегать к хитростям и обману, то как же воевать?» Отвечаю: «Если уж нельзя не воевать, то разве нет «Законов войны"? 12 З ачем еще нужны хитрость и обман?» Искусство Шэнь Бухая и Хань Фэя в высшей степени бесчеловечно. Почему они использовали лю­дей как быков и баранов? Если использовать людей как быков и баранов, то разве лисы и земляные черви не будут устраивать себе праздничных трапез?

Некто спросил: «Если нож не остер, если кисть не заточена, то остается только взять точило, не так ли?» Отвечаю: «Пре­вращать людей в точила – так было только при Цинь ».

Некто спросил: «Принцип разделения ответственности и контроля за чиновниками противоречит [истинному] Пути, по­чему же этот принцип считается естественным»? Отвечаю: «За­чем непременно говорить о принципе разделения ответственно­сти и контроля за чиновниками ? При игре в облавные шашки или при фехтовании бывает, что ссорятся и падают в обморок, но все это тоже естественно. Если [этот принцип] исходит от великого , то он становится правильным Путем, если он исходит от малых, то он становится фальшивым путем» 13 .

Некто спросил: «Шэнь Б ухай и Хань Фэй брали за образец то, что не следует брать за образец, так ли это?» Отвечаю: «Образец – это образец танского Яо и юйского Шуня и осно­вателей династии Чжоу . О Шэнь Б ухай и Хань Фэй ! О Шэнь Б ухай и Хань Фэй ! Чжуан Чжоу , Шэнь Б ухай и Хань Фэй не только отходили от Совершенномудрого , но и пропитали [свои­ми толкованиями] книги [с его учением], так что даже сыновья Яня и внуки Миня 14 ничего не могут с этим поделать».

Некто спросил: «Что можно заимствовать у Чжуан Чжоу ?» Отвечаю: «Умеренность в желаниях». «А что можно заимство­вать у Цзоу Яня ?» Отвечаю: «Скромность. К тому времени, когда династия Чжоу упрочила чувство долга между государем и подданным, о Цзоу Яне между небом и землей никто не знал. Даже соседи не видели его».

Глава пятая. Спрашиваю о духовном

Некто спросил о духовном . Отвечаю: «Это разум».– «По­звольте спросить о разуме». Отвечаю: «[Разум], проникший к Небу, – это Небо; проникший в Землю – это Земля. Небо и Земля постигаются духовно, а не измеряются. Но разум про­никает [даже] туда, как будто измеряет их. Что же сказать о человеке! Что же сказать о других вещах!» – «Осмелюсь спросить, как разум проникает до Совершенномудрого ?» Отве­чаю: «В старину Чжун-ни разумом дошел до Вэнь-вана и по­стиг его; Янь Юань также разумом дошел до Чжун-ни , но не­много не постиг его. Духовное было там, где остановилось проникновение».

Небесный дух, небесное озарение освещают и дают возмож­ность познать все вокруг; небесное совершенство, небесная чис­тота располагают все сущее по классам вещей.

О, как загадочен человеческий разум! Владеешь им, и он есть; отбросишь его, и его нет. Тот, кто может постоянно вла­деть им, чтобы он сохранялся у него,– только тот совершенно­мудрый . Совершенномудрый сохраняет в себе духовное и дохо­дит до самой сути вещей, следует великому порядку Поднебес­ной, приносит великую пользу Поднебесной, соединяет собой промежуток между Небом и Человеком, так что между ними не остается разрыва.

Дракон погружается в грязь, и саламандра издевается над ним. О саламандра! О саламандра! Скверно ты относишься к благородству дракона. Некто спросил: «Дракону непременно хочется летать в небе?» Отвечаю: «Когда время летать, он ле­тает; когда время погружаться в пучину, он погружается. Он и летает, и погружается. В еде он не беспорядочен, а облик его таков, что его нельзя поймать и удержать в руках». Спраши­вают: «Но если совершенномудрого нельзя удержать в руках, как [он] попал в Юли?»" Отвечаю: «Этот дракон потому дра­кон, что его нельзя удержать в руках. А совершенномудрый потому совершенномудрый , что он остается таким, каким его создало Небо».

Некто спросил: «Можно ли в канонах что-либо убавить или прибавить?» Отвечаю: «И цзин » начинался с восьми триграмм , а Вэнь-ван увеличил их число до шестидесяти четырех; значит, можно понять, что здесь прибавление. В «Ши цзине », «Шу цзи-не », «Ли цзи » и «Чунь цю » есть заимствованное и есть создан­ное, а составил их Чжун-ни ; значит, можно понять, что здесь прибавление. Поэтому Путь – это не то, что природная естест­венность, он создается в соответствии со временем, и можно понять, что и в нем есть убавления и прибавления». Некто ска­зал: «В «И цзине » утеряно немногое, и даже глупец понимает недостающее там. А вот от «Шу цзина » дошло чуть больше по­ловины 2 , и тот, кто изучает его, не знает остального. Как жаль, что последовательность в «Шу цзине » не такая же, как последо-

вательность в «И цзине » 3 . Отвечаю: «Это оттого, что в одном случае нельзя представить себе утраченное, а в другом случае можно. Последовательность в «Шу цзине » такова, что тут и сам Конфуций ничего не мог бы поделать. В старину считалось, что «Шу цзин » состоит из ста глав, но глава «Цзю гао » 4 как-то исчезла, и сейчас ее нет. Разделы «Юй » и «Ся » глубоки, разДел «Шан » необъятен, раздел «Чжоу » торжествен, а тексты после чжоуских – порицающие» 5 .

Некто спросил, нельзя ли каноны совершенномудрых из­ложить полегче . Отвечаю: «Нельзя. Если бы Небо можно было так просто измерить, то это значило бы, что расположенные на нем вещи мелки; если бы Землю можно было так просто выме­рить , то это значило бы, что наполняющие ее вещи ничтожны. Но они же велики! Небо и Земля – это обрамление для всего сущего; пять канонических книг – это обрамление для всей массы учений».

Некто спросил: «Деяния совершенномудрых не могут све­тить, как солнце и луна; почему же последующие поколения спорят о них?» Отвечаю: «Слепой Куан 6 мог замолчать, но он не мог исправить уши, которые не исправляются. Ди Я 7 мог изойти криком, но он не мог исправить рот, который не исправ­ляется. Речи благородного мужа хотя и темные, но всегда по­сильнее ясных ; хотя и далеки по мысли, но всегда посильнее близких; хотя и маленькие, но всегда посильнее больших; хотя и незначительные, но всегда посильнее пышных. Говорить не­осмотрительно – значит говорить впустую . Но когда благород­ный муж [говорит] впустую , то это посильнее, чем [когда иные говорят] не впустую . Если речи не могут выразить твоих мыс­лей, а писания не могут выразить твоих речей, то это тяжело! И только совершенномудрый достигает доходчивости речей, до­стигает цельности писаний. Светлое солнце озаряет их, реки омывают их, они необъятны, и их нельзя сдержать. Обликом [совершенномудрые ] походят друг на друга, речи их соответст­вуют друг другу, они отказываются от своих сокровенных же­ланий и возмущаются тем же, что и все люди. Это невозможно выразить словами. [Они] охватывают и упорядочивают события в Поднебесной, записывают давнее и освещают далекое, пишут о древности, которую нельзя видеть своими глазами, рассказы­вают о том, что происходит за тысячу ли и чего нельзя постичь самим.

Это невозможно описать. Поэтому их речи – это звуки разума, их писания – это картина разума. По характеру звуков и картины узришь благородного мужа и низкого человека. Эти звуки и картины движут чувствами благородного мужа и низ­кого человека. А слова совершенномудрого полноводны, как река. Ведь только в реке, если движешься по течению, то удобно, и если движешься против течения, то наоборот».

Некто спросил: «Чжун-ни же был совершенномудрым , поче­му же он не мог прожить свой век в покое, а наткнулся на

неудобства в Чэнь и Цай ?» 8 О твечаю: «Если бы в Чэиь и Цай ему было удобно, был бы он похож на совершенномудрого ?»

Некто спросил: «Хуайнань-цзы » и Великий Историк 9 знали много, почему же их писания так сумбурны?» Отвечаю: «Да, сумбурны, сумбурны. Люди страдают оттого, что многознание становится сумбурностью. Только у совершенномудрого оно не становится сумбурностью. Если книги не соответствуют кано­нам, то это не книги; если речи не соответствуют канонам, то это не речи; если и речи и книги не соответствуют канонам, то это всего лишь обильная пустая болтовня».

Некто спросил: «[Конфуций] передавал, но не создавал, а как же вы создали «Тай сюань цзин » („Книгу о сокровен­ном ")?» Отвечаю: «Его деяния переданные, а его писания со­зданные 10 . А вот кого воспитывали, да не получилось всходов, так это мой сын У. В девять лет он уже обсуждал со мной тексты о Сокровенном» и . Некто спросил: «Чем создана «Тай сюань цзин ?» Отвечаю: «Создана человеколюбием и чувством долга». Тот спросил: «А может быть, она создана не человеко­любием? А может быть, она создана не чувством долга?» От­вечаю: «Она же не сумбурная, этого достаточно».

Некто спросил: «Трудны или легки каноны?» Отвечаю: «Де­ло в сохранности или утрате». Тот не понял. Отвечаю: «Если тексты их сохранились, то легки, а если утрачены, то тяжелы». Яньлинский Цзи-цзы в вопросах музыки был талантливей­шим человеком, но если музыка в расстройстве, то и сам Чжан не знал бы, как быть 12 .

Если ритуал и музыка чжоуские , то все дела пойдут на лад и каждое из них будет нетрудным; если ритуал и музыка циньские , то все дела не пойдут на лад и каждое из них может стать трудным. Если есть только верхняя одежда, но нет ниж­ней, то не знаю, как быть; если есть только нижняя одежда, но нет верхней, то не знаю, как быть; верхняя и нижняя одежда вместе – вот это удобно 13 .

Некто спросил о гражданских делах. Отвечаю: «Это – поря­док». Тот спросил о военных делах. Отвечаю: «Это – победа». Тот не понял. Отвечаю: «Добивайся, чтобы дела шли в своей последовательности, это порядок. Преодолей свой эгоизм, это победа. Поступать таким образом, действовать так и про­сиять– не добродетель ли это?» Некто спросил: «Редко кто знает о добродетели. Так как же им просиять?» Отвечаю: «Если кто поступает так, когда я об этом знаю, и поступает так же, когда я об этом не знаю, то его сияние велико. А если кто по­ступает так лишь тогда, когда я об этом знаю, то сияние мало» Некто спросил: «Благородный муж терзается тем, что идут по­коления, а он останется безвестен. Разве его положение не близко к положению знаменитых сановников?» Отвечаю: «Когда благородный муж преисполняется добродетелью, он и достигает славы. Правители Лян , Ци , Чжао , Чу 14 все были богаты и знатны, но они создали себе славу своей злобностью. А вот

Чжэн Цзычжэнь из Гукоу 15 не изменил своему благородству, пахал землю на горных склонах, но слава его гремела в сто­лице. Куда тут сановникам! Куда тут сановникам!»

Некто спросил, что такое человек. Отвечаю: «Его трудно познать». Тот спросил: «Как так трудно?» Отвечаю: «Нетрудно отличить гору Тайшань от муравьиной кучи, Янцзы и Хуанхэ от потока на дороге. Но отличить великого совершенномудрого от великого краснобая трудно. Увы! Кто может различать очень похожие вещи, тому нетрудно».

Некто спросил, можно ли что-либо заимствовать у Цзоу Яня и Чжуан Чжоу . Отвечаю: «Добродетельное заимствуй, а не­верное – нет». «А что такое добродетельное и неверное?» От­вечаю: «Если то, что они говорят о Небе, Земле и Человеке, со­ответствует канонам, то это добродетельное. А нет – так невер­ное. Неверные слова не исходят из уст благородного мужа».

Глава двенадцатая. Благородный муж

Некто спросил: «Благородный муж только заговорит – сра­зу получается сочинение, только шевельнется – сразу получа­ется добродетельный поступок. Почему так?» Отвечаю: «Это потому, что [его речи и поступки] полноценны внутренне и изящны внешне. Лу Бань орудовал топором, стрелок И дейст­вовал стрелами. Благородный же муж [обычно] не говорит, но то, что он говорит, непременно должно быть взвешено; [обыч­но] не действует, но если он что-либо сделает, то это непремен­но заслуживает одобрения». Некто спросил о том, в чем бла­городный муж мягок и тверд. Отвечаю: «Благородный муж мягок в человеколюбии, тверд в чувстве долга».

Некто спросил, бывает ли так, что кораблем с башенной надстройкой черпают винную гущу, а боевой колесницей кро­шат соленые овощи. Отвечаю: «Бывает». Тот сказал: «Но ведь столь большие орудия никак не могут помочь в таких малых делах». Отвечаю: «Это всего лишь приспособления. Но благо­родный муж – это не приспособление» 1 .

Некто спросил о Мэн-цзы – знал ли он о важном в речах, знал ли он о существеннейшем в добродетели. Отвечаю: «Не только знал об этом, но и искренне следовал этому». Тот спросил: «Вы ведь принижаете всех философов, а Мэн-цзы разве не принадлежал к философам?» Отвечаю: «Все философы – это те, учение которых отличается от Конфуция. А Мэн-цзы отличается или не отличается?»

Некто сказал: «Книга Сунь Цина 2 не такая же, как у мно­жества школ, и только в отношении Цзы-сы и Мэн Кэ он за­блуждался». Отвечаю: «Я считаю, что у Сунь Цина [с Конфу­цием] общие ворота и разные калитки. Что касается Совер­шенномудрого , то он от него не отличается».

Быка чистой темно-рыжей масти, с ясными глазами и с ро-

гами берут и поднимают в храм [для принесения в жертву]. Точно так же благородный муж добродетелен во всей полноте 3 .

Некто спросил, чем благородный муж похож на яшму. Отве­чаю: «Чистотой, стойкостью, теплотой, милосердием. Он мягок и в то же время тверд, округл, но в то же время угловат. Он настолько глубок, что это невозможно выразить».

Некто сказал: «Искусство Чжун-ни исчерпывающе и не без­мятежно; велико и не мало. Осуществить его – это все равно что быку [поймать] крысу». Отвечаю: «Путь Чжун-ни подобен четырем великим рекам, которые проходят сквозь Срединное государство и в конце концов впадают в великое море. А путь других людей подобен речкам на северо-западе 4 , которые пере­секают земли варваров на северо-востоке. Некоторые из них впадают в Тошуй , некоторые из них впадают в Ханьшуй » 5 .

Использовать учение «Хуайнань-цзы » – это хуже, чем ис­пользовать учение Великого историка. Великий историк же все брал у Совершенномудрого , а «Хуайнань-цзы » брал мало. Не­пременно полагайся на конфуцианцев . Тот, кто беспорядочно отходил [от конфуцианства] и беспорядочно примыкал [к не­му],–э то «Хуайнань-цзы ». У кого писания прекрасные и кто не повторяется – это , Чан-цин 6 . Кто был любвеобилен и жа­лостлив – это Цзы-чжан 7 . Чжун-ни был любвеобилен, но в любви он исходил из чувства долга. Цзы-чжан был любвеоби­лен, но любил он редкостное .

Некто сказал: «Увы! При многократной переписке теряется смысл [канонов]». Отвечаю: «Смысл теряется. Но смысл теря­ется из-за беспорядочной людской болтовни» 8 .

Некто спросил, верно ли, что речи совершенномудрого ясны, как киноварь и лазурь. Отвечаю: «Увы! Можно ли так гово­рить? Когда киноварь и лазурь свежие, они ясны, а если старые, то изменяются. [И речи совершенномудрого ] изменяются» 9 .

Некто спросил: «Путь Совершенномудрого подобен Небу. Но Небо имеет постоянные [закономерности], почему же Совершенномудрый много раз поступал по-разному?» Отвечаю: «Со-вершенномудрый действительно много раз поступал по-разно­му. Цзы-ю и Цзы-ся усвоили его писангся , но не усвоили того, как он создал такие писания. Цзай В о и Цзы-гун усвоили его речи, но не усвоили того, как он высказал такие речи. Янь Юань и Минь Цзыцянь усвоили его поступки, но не усвоили того, как он совершал такие поступки. Писания, речи и поступ­ки Совершенномудрого – это Небо, а на Небе разве мало из­менений?» Некто спросил: «Если Совершенномудрый вел себя так свободно, то почему же его речи так строги?» Отвечаю: «Не видел ли ты, как Юй обходился с водами? Одну [реку] он вел на восток, другую – на север, и не было им препятствий. А раз­ве нет препятствий для поступков благородного мужа? Так как же ему идти прямолинейно? Река, преодолев препятствия, при­дет к морю; благородный муж, преодолев препятствия, при­дет [к пониманию] основ».

Благородный муж любит то, что любят люди, и забывает о том, что любит он сам. Низкий человек любит свои пороки и забывает о том, что любят люди.

Некто спросил: «Как Вы относитесь к принципам Поднебес­ной?» Отвечаю: «А Вы сами к чему стремитесь?» Тот сказал: «Если жаждать высокого положения и мечтать о благополучии, тогда как?» Отвечаю: «Жаждать этого – это совсем не то, к чему следует стремиться. Если уж стремиться, так стремиться к Пути, мечтать о добродетели, усердствовать в человеколюбии и чувстве долга. Когда нужно идти вперед, иди вперед; когда нужно идти назад, иди назад. Усердствуй , идя вперед, и приоб­ретешь известность».– «Осмелюсь спросить о том, что будет, если идти вперед, идя назад?» Отвечаю: «В старину Янь Юань, идя назад, оказался впереди 10 . В Поднебесной мало таких , как он». Тот спросил: «Если это так, то почему же таких людей меньше, чем идущих всегда назад?» Отвечаю: «Идущим всегда вперед легко найти пару. Идущим всегда назад легко найти па­ру 11 . Тем, кто идет вперед согласно ритуалу, идет назад со­гласно чувству долга, трудно найти пару».

Некто спросил: «Есть люди, для которых жизнь и смерть – едины, бедность и богатство – одно и то же, знатность и худородность не имеют различий. А как по-вашему?» Отвечаю: «Те, которые так считают, перепуганы. Если верить, что смерть и жизнь – едины , бедность и богатство – одно и то же, знатность и худородность не имеют различий, то это означает, что для меня Совершенномудрый – это пустой звук» 12 .

Проникшие в Небо, Землю и Человека – это [истинные] конфуцианцы . Проникшие в Небо и Землю, но не проникшие в Человека – это просто талантливые.

Человек всегда сначала появляется [на свет], а уж потом люди дают ему имя; сначала требует, а уж потом люди дают ему [требуемое]. Человек всегда любит себя сам, а уж потом люди любят его; человек всегда уважает себя сам, а уж потом люди уважают его. Любить самого себя – это вершина челове­колюбия; уважать самого себя – это вершина ритуала. Не бы­вает таких, которые не любят и не уважают себя сами, а люди бы любили и уважали их.

Некто спросил, не долголетни ли дракон, черепаха, дикий лебедь. Отвечаю: «Долголетни ». Тот спросил: «А человек мо­жет быть долголетен ?» Отвечаю: «Животные [долголетни ] в силу своей природы, человек [долголетен ] в силу своего чело­веколюбия» 13 . Тот спросил: «Люди болтают о небожителях 14 . Есть ли они?» «Увы! Фу-си и Шэнь-нун скончались, Хуан-ди , Яо и Шунь преставились и ныне мертвы, Вэнь-ван [покоится] в Би 15 , а Конфуций – к северу от луской столицы. Ты один, что ли, беспокоишься о своей смерти? Не в силах люди этого по­стичь. И небожители не изменят твою природу». Тот сказал: «Совершенномудрые не учатся у небожителей, потому что их пути различны. Совершенномудрый более всего в Поднебесной

стыдится того, что он о какой-то одной вещи не знает ; небожи­тель более всего в Поднебесной стыдится того, что он хоть один день не будет живой». Отвечаю: «О жизнь, о жизнь! Это назы­вается жизнью, а на самом деле это смерть».

Некто спросил: «Если на свете нет небожителей, то отчего же идут разговоры о них?» Отвечаю: «Эти разговоры не пустая ли болтовня? Только пустая болтовня может несуществующее выдавать за существующее». Тот спросил о том, каковы небо­жители на самом деле. Отвечаю: «Не занимайся этим. Есть они или их нет – вопрос не в этом. Настоящий вопрос – это вопрос о верности и сыновней почтительности. Имеют или не имеют верный подданный и почтительный сын свободное время на та­кую болтовню?»

Некто спросил, можно ли прибавить себе долголетия. Отве­чаю: «Это зависит от добродетели». Тот спросил: «Янь Хуэй и Боню 16 вели себя добродетельно, почему же им не прибави­лось долголетия?» Отвечаю: «И все-таки – от добродетели. Если бы Янь Хуэй был злодеем, а Боню – разбойником, то как бы они достигли [даже своего возраста]?» Тот сказал: «Но ведь бывают долголетние злодеи и разбойники». Отвечаю: «Ты бестолков, а благородный муж не бестолков. Все, что рождает­ся, непременно умирает; все, что имеет начало, непременно имеет и конец. Таков естественный Путь».

Благородный муж верен людям, что же тут говорить о вер­ности себе? Низкий человек обманывает и себя, что же тут го­ворить о людях?

Т.П. Чибисов*

«Тай сюань цзин» и двенадцать гексаграмм сяо си

АННОТАЦИЯ: Статья предваряет исследование символов «И цзина» («Канона Перемен») и «Тай сюань цзина» («Канона Великой тайны» или «Канона Великого сокровенного»), а также связанных с ними календарных построений.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: «Канон перемен», «Канон Великой тайны», «Канон Великого сокровенного», гексаграммы, тетраграммы, китайский календарь.

Такое произведение Ян Сюна, как «Тай сюань цзин» («Канон великой тайны» или «Канон великого сокровенного»), определённо представляет собой непростой для восприятия текст. Неординарны и входящие в него символы, представленные особыми линиями, которые могут быть как прямыми, так и единожды или дважды прерванными. Линии, чередуясь друг с другом, формируют особые фигуры, именуемые шоу («головы»). Особого внимания заслуживает их построение, при котором уровни тетраграмм считываются сверху вниз - это последовательно фан («страна»), чжоу («область»), бу («район»), цзя («семья»). При прочтении самого текста, складывается впечатление, что здесь подразумевается определённое пространственное расположение для созерцания, откуда при достаточном приближении рассматриваются уровни стран, областей, районов и семей. В самом начале канонического текста речь идёт о Солнце.

Для пояснения этой идеи, позволю себе процитировать фрагмент выполненного Ю.К. Щуцким перевода текста к первой тетраграмме, шоу № 1 Чжун «Сердцевина» строфа пятая:

* Тимофей Павлович Чибисов, Центр китайской медицины «Тайшань», Воронеж, Россия; E-mail: [email protected]

© Чибисов Т.П., 2017

«Солнце прямо стоит в небе.

Во благо воспользоваться этим светилом

И стать главою.

Разгадка:

Солнце прямо стоит в небе:

Это - знатный на подобающем месте».

В данном построении наиболее важно положение некоего «знатного», обозначенного иероглифом ван. Если продолжить рассуждение в этом направлении, то ему необходимо смотреть со стороны Солнца. Идея расположения точки зрения нашего разума в оптимальном для познания месте, пусть даже таком, в котором мы не можем расположить своё тело, высказывалась Г.В. Лейбницем в работе «О предопределённости», где именно Солнце указывается как точка зрения для выявления порядка и движения небесных тел.

Тексты «Канона великой тайны», соотнесённые с тетраграмма-ми, содержат яркие образы природных изменений в годичном цикле. Подобные образы можно найти и в другом каноническом тексте - в «И цзине». В эпоху Сун выдающийся историк, философ и политик Сыма Гуан (1019-1086) , создал свой комментарий к тексту Ян Сюна, где помимо пояснений к различным фрагментам «Тай сюань цзина» представлено соответствие каждой из тетраграмм определённой гексаграмме «Канона перемен». В наше время комментарий Сыма Гуана публикуется вместе с каноническим текстом Ян Сюна .

В качестве схемы, отражающей годовой цикл и его 12 фаз, была избрана известная в ицзинистике конструкция 12 гуа сяо си (12 гексаграмм «убывания и роста»). Здесь с каждым из 12 месяцев китайского календаря соотнесена определённая гексаграмма. При этом выбраны особые гексаграммы, рассматривая которые, можно увидеть увеличение или убывание количества «твёрдых» янских или «мягких» иньских линий/черт. Для дальнейшего построения применялось известное соответствие символов тетраграмм с гексаграммами, которое рассматривалось в связи с выбранными из схемы «убывания и роста» гуа.

Тетраграмма-шоу № 2 ^ Чжоу - гуа № 24 Ш Фу («Возврат»), шоу № 9 ^ Шу - гуа № 19 ЕЁ Линь («Посещение»), шоу № 15 М Да и № 16 ^ Цзяо - гуа № 11 ^ Тай («Расцвет»), шоу № 22 ^ Гэ и № 23 И Щ - гуа № 34 ^^ Да чжуан («Мощь великого»), шоу № 29 № Дуань и № 30 Ш И - гуа № 43 ^ Гуай («Выход»), шоу № 36 Цзян и № 37 Цзуй - гуа № 1 Ш Цянь («Творчество»), шоу № 43 ® Юй - гуа № 44 Ш Гоу («Перечение»), шоу № 49 Ш Тао и № 50 Й Тан - гуа № 33 Ш Дунь («Бегство»), шоу № 56 Ш Цзинь и № 57 ^ Шоу - гуа № 12 ^ Пи («Упадок»), шоу № 63 Ш

Ши и № 64 ^ Чэнь - гуа № 20 Ш Гуань («Созерцание»), шоу № 70 й Гэ - гуа № 23 Ш Бо («Разорение»), шоу № 77 Щ Сюнь - гуа № 2 ^ Кунь («Исполнение»).

В связи с особенностями китайского календаря, где «начальный» месяц соотносится со знаком Й инь, построение взаимосвязи тетра-грамм, гексаграмм и лунных месяцев производится начиная с 1-го месяца.

1-й месяц Й инь: шоу № 15 М Да и № 16 ^ Цзяо - гуа № 11 Ш Тай.

2-й месяц мао: шоу № 22 Ш Гэ и № 23 И Щ - гуа № 34 Да чжуан.

3-й месяц М чэнь: шоу № 29 № Дуань и № 30 Ш И - гуа № 43 ^ Гуай. _

4-й месяц Е сы: шоу № 36 Цзян и № 37 Цзуй - гуа № 1 ^ Цянь.

5-й месяц ^ у: шоу № 43 ® Юй - гуа № 44 Ш Гоу.

6-й месяц ^ вэй: шоу № 49 Ж Тао и № 50 ^ Тан - гуа № 33 Ш

7-й месяц ф шэнь: шоу № 56 Пй Цзинь и № 57 ^ Шоу - гуа № 12 ^ Пи.

8-й месяц Щ ю: шоу № 63 Ш Ши и № 64 Чэнь - гуа № 20 Ш Гуань.

9-й месяц ^ сюй: шоу № 70 й Гэ - гуа № 23 Ш Бо.

10-й месяц Ж хай: шоу № 77 Щ Сюнь - гуа № 2 ^ Кунь.

11-й месяц ^ цзы: шоу № 2 ^ Чжоу - гуа № 24 Ш Фу.

12-й месяц М чоу: шоу № 9 & Шу - гуа № 19 ЕЁ Линь.

Для проверки корректности представленного выше построения была выбрана «Схема Великого сокровенного, определяющего ци гексаграмм "[Канона] перемен"» (Ж^^М^^Щ «Тай сюань чжунь и гуа ци ту» ; см. ниже). Она состоит из четырёх колец с иероглифами, расположенных вокруг центрального круга. Если считывать схему от центрального круга, получается следующая конструкция: 12 «земных ветвей» (ди чжи), 12 «нормативных звуков-люй» (см. ), 24 сезона китайского солнечно-лунного календаря и на внешнем кольце иероглифы, обозначающие 81 тетраграмму «Тай сюань цзина», на которых в связи с поставленной задачей сосредоточим особое внимание.

При рассмотрении схемы «Тай сюань чжунь и гуа ци ту» представленное выше построение с символами шоу и гуа представляется вполне корректным. Вероятно, не лишено оснований и нижеследующее построение с 12 люй.

1-й месяц Й инь: ЖШ тай цу «великий наконечник [стрелы]» - гуа № 11 Ш Тай.

2-й месяц мао: цзя чжун «сжатый колокол» - гуа № 34

Да чжуан.

3-й месяц М чэнь: ЙШ гу сянь «лёгкое омовение» - гуа № 43 ^ Гуай.

4-й месяц Е сы: ^ В чжун люй «средняя флейта» - гуа № 1 Ш Цянь.

5-й месяц ^ у: ШШ жуй бинь «склонившийся гость» - гуа № 44 Ш Гоу.

6-й месяц ^ вэй: линь чжун «лесной колокол» - гуа № 33 Ш Дунь.

7-й месяц ф шэнь: ЩМО и цзэ «уравнивающее правило» - гуа № 12 ^ Пи.

8-й месяц Щ ю: ШВ нань люй «южная флейта» - гуа № 20 Ш Гуань.

9-й месяц ^ сюй: ЛМ у и «неустанность» - гуа № 23 Ш Бо.

10-й месяц ~Ж хай: Шш ин чжун «откликающийся колокол» - гуа № 2 ^ Кунь.

11-й месяц ^ цзы: мШ хуан чжун «жёлтый колокол» - гуа № 24 Ш Фу.

12-й месяц М чоу: ^В да люй «большая флейта» - гуа № 19 ЕЁ Линь.

Литература

1. Агеев Н.Ю. «Сяо си гуа» (гексаграммы убывания и роста) // VII Всероссийская конференция «Философии Восточно-Азиатского региона и современная цивилизация». М., 2001. С. 88-91.

2. Еремеев В.Е. Акустико-музыкальная теория // Духовная культура Китая: энциклопедия. [Т. 5:] Наука, техническая и военная мысль, здравоохранение и образование. М., 2009. С. 188-225.

3. Лапина З.Г. Сыма Гуан // Духовная культура Китая: энциклопедия. [Т. 1:] Философия. М., 2006. С. 400.

4. Лейбниц Г.В. Сочинения в четырёх томах. Т. 1. М., 1982 (Серия «Филос. наследие», т. 85).

5. Тай сюань цзи чжу («Сводный комментарий к «[Канону] Великого сокровенного») / Ян Сюн, коммент. Сыма Гуан. Пекин, 1989 (переизд. 2006).

6. Чжоу и цюань шу (Антология «Чжоуских перемен») / Сост. Цзоу Бо. В 12 т. Т. 1. Пекин, 2010.

7. Чжоу и ту шо чжун хуэй (Собрание схем «Чжоуских перемен» с комментариями). В 3 тт. Т. 3. Шанхай, 2004.

8. Щуцкий Ю.К. Китайская классическая «Книга Перемен»: 2-е изд., испр. и доп. / Под ред. А.И. Кобзева, предисл. к 1-му изд. Н.И. Конрада, статьи В.М. Алексеева, примеч. А.И. Кобзева и Н.И. Конрада. М., 1997.

9. Яковлев В.М. Число и слово в «Книге Перемен» // И цзин. «Книга Перемен» и ее канонические комментарии / Перев. с кит., предисл. и примеч. В.М. Яковлева. М., 1998. С. 5-49.

10. The Canon of supreme mystery by Yang Hsiung / translation and commentary byM. Nylan. State University of N.Y., Albany, 1993.

T.P. Chibisov* "Tai Xuan Jing" and twelve hexagrams xiao xi

ABSTRACT: The article precedes the study of symbols of the "I Ching" ("Canon of Changes") and "Tai Xuan Jing" ("Canon of Supreme Mystery") and calendar constructions related with them.

KEYWORDS: Canon of Changes, Canon of Supreme Mystery, Great Canon of the Hidden, hexagrams, tetragrams, "Yi jing" science, Chinese calendar.

* Timofey Pavlovich Chibisov, "Taishan" Center of Chinese Medicine, Voronezh, Russia; E-mail: [email protected]

Схема Великого сокровенного, определяющего ци гексаграмм «[Канона] перемен» (Ж^^М^^Ш Тай сюань чжунь и гуа ци ту)